Изгои

Шестнадцать человек во главе с верховным жрецом, и все напитанные некой энергией по самую маковку. Возникало две версии: либо телепортация, либо они скрывались под мощными амулетами или чарами невидимости. «Пронзающий взгляд» их раньше не подсвечивал, как и птица не фиксировала.

Купируя готовый сорваться с уст визави новый поток явно нецензурщины, которая не оставила бы ни одного шанса избежать конфликта, потому что я сам назвался груздем, сообщил ему:

— Жрец, хорошо подумай прежде, чем открывать рот. Клянусь кровью, если ты меня оскорбишь, тебя ничего не спасет. И помни, я ценнее для высших, потому что они знают мое имя. А твое?

За мое правое плечо шагнул дер Ингертос, который до этого момента молча стоял в стороне, к алтарю Кроноса он не подходил, сейчас фигура мэтра в магическом зрении просто запылала, интенсивность свечения была сильнее на порядок жреческих. Это отметил краем глаза. Вполне возможно, именно присутствие колдуна и наша готовность действовать совместно, стала ушатом воды на разгоряченные и промытые головы окружающих.

Так, вперед из толпы медленно вышел верховный жрец, одним взглядом заставил опустить глаза последователя Кроноса, покрасневшего от гнева и продолжавшего ловить ртом воздух. Новый участник посмотрел на меня внимательно, и произнес скрипучим голосом:

— Не нужно лишних слов, как и проливать кровь в доме богов. Тебе, глэрд, всего лишь передали послание свыше, без желания оскорбить. Поэтому просто уходите. Вам никто не чинит препятствий.

Эхо, а может и магия, усилило звуки, они словно прозвучали со всех сторон одновременно. В результате, если бы не видел перед собой оратора, то определить его местоположение не получилось бы. Нормально. Разведка дала больше, чем рассчитывал изначально. И позволяла теперь без всяких подозрений задать множество вопросов дер Ингертосу.

Не отвечая служителю культа, я мазнул презрительным взглядом по прислужнику Кроноса, развернулся и зашагал к выходу. Толстяк, молившийся до этого Иргусу, в последний момент убрался с нашего пути. Его взгляд мне не понравился — цепкий, оценивающий, примеривающийся, будто обладатель готовился нанести смертельный удар.

Стоп!

Вот оно в чем дело.

Лицо жирдяя, словно отражение лика статуи бога богатства и торговли. А тот улыбнулся масляными толстыми губами, отчего выражение стало умильно-добрым. Ощущение, будто с раксом встретился. Его миловидность и мнимая безобидность многих сбивала с толку. Жертва, особенно в начале Вторжения, сама брала в руки эту крайне ядовитую, зубастую и очень-очень опасную тварь, которую хотелось потискать, прижать к себе.

Миг, и наваждение исчезло. Пару секунд даже недоумевал, как смог рассмотреть в чертах этого купчины или дельца сходство с Иргусом. Абсолютно непохож. Хотя… А не свою ли харю и заинтересованность продемонстрировал еще один представитель пантеона?

Когда спустились с храмовой лестницы, мэтр пристроился рядом, а я сказал:

— Ты сам все видел. Кронос моих даров не принял. Пока не выполню поручение, он помогать не станет.

— А так ли нужна его помощь? — спросил глубокомысленно дер Ингертос, на лице которого не дрогнул ни один мускул, и продолжил спокойно, — Воспринимай это как благо. Запомни, боги никогда не дают соразмерно, они берут всегда больше. Те же гномы и гоблины по сравнению с ними — дети. Я в своем решении только укрепился. Верховный и остальные жрецы с адептами выступили, чтобы поддержать главного служителя Кроноса, напитанного силой хозяина под завязку, находящегося в Храме, это о чем-то говорит… Да, говорит. Единственное, непонятно, почему служитель Ситруса остался в стороне. Обычно в охлаждении горячих голов ему нет равных.

— Думаю, по уважительной причине, — ответил я.

Меня свойства мешков Рунигиса порадовало, могущественный маг находился рядом с трупами и живым последователем Оринуса, и ничего не почувствовал. Хотя в сторону подвала мэтр порой косился. Видимо остался след от Волчицы. Но пока тот не принес клятву, я ни о чем не спрашивал, чтобы в свою очередь не отвечать на неудобные вопросы.

— Дер Ингертос, я не понял, а откуда появились жрецы? Никого же не было?