Изгой

– Точно не хотите?

Его грудь вздымается, вторя глубокому вдоху. Сейчас он перебирает в голове каждый разговор, каждое столкновение взглядов, все следы, которые он так беззаботно оставил, пока развлекал себя мыслями о том, как оставит ученика после уроков. Интересно, как именно он себе это рисовал. Когда он закрывает глаза, представляет ли он мой член у себя во рту? Или в этих фантазиях он прижимает меня к книжному шкафу?

– Вы неправильно поняли…

– Эй, эй. – Я поднимаю руки перед собой и понижаю голос, словно пытаюсь выманить испуганного котенка из-под колючего куста. – Я умею хранить секреты. И я не осуждаю.

– Вы мой ученик…

– И мне восемнадцать. Разве не могут два взрослых согласных человека немного нарушить правила?

– Я не в том… – Он резко осекается, покраснев.

Внезапно я думаю, что, возможно, у него нет никакого опыта в этой области его пристрастий. Может, друг в колледже. Одна ночная подготовка к экзаменам и грязный быстрый перепихон посреди книжных стопок. Нежелание на всю жизнь привязываться к одной киске, так и не узнав, каково это, хоть один раз дать мужику. А после они неловко расходятся и больше никогда не разговаривают.

– Все в порядке, – говорю я, чтобы успокоить его. – Вы удивитесь, сколько людей здесь ведут двойные жизни.

Подавляемый сексуальный аппетит Джека Гудвина даже не попал бы в колонку сплетен в школьной газете.

– Мне кажется, вам пора идти, мистер Кент.

– Как скажете. Если вы больше ничего не хотели обсудить. – Я снова откусываю кусок яблока, глядя, как он тяжело сглатывает. – У меня остался один вопрос, правда. Гвен вам все еще сосет?

Если вопрос его и оскорбил, то он этого не говорит. Может, не находит слов. А может, заинтересован. В его сознании сейчас наверняка проносятся все запретные фантазии. Попытки понять, как скоро он проснется утром, мокрый от пота, лежа в кровати с собственным членом в руке и представляя, что трахает мой рот.

– У вас все еще медовый месяц или она больше не разрешает себя касаться? Говорит, что у нее болит голова, а потом вы каждую ночь слушаете, как она в ванной развлекается с вибратором. Скажите, если я недалек от истины.

Он наконец берет себя в руки, стискивая зубы и опираясь локтями о стол.

– Даю вам времени до пятницы, чтобы сдать все домашнее задание или остаться без оценки. Я посоветовал бы вам свою неуемную энергию лучше потратить на учебу.

– Запомню. – Я достаю из сумки ручку и ненужный кусок бумаги, на котором быстро записываю свой номер телефона, поднимаясь со стула. – Вот мой номер. Оставить его вам на случай, если будет возможность, ну, получить дополнительную оценку?

Он осматривает меня с ног до головы, прежде чем спохватиться и облизнуть пересохшие губы.

– Сэр? – переспрашиваю я, давя усмешку. – Что мне сделать?

Он колеблется.

Решения, решения. Прогнать меня и остаться невиновным, а потом и вовсе подать на меня в суд за домогательства, если кто-нибудь решит предъявить ему наш флирт во время уроков?

Или, может…

– Оставьте мне, – цедит он сквозь зубы, протягивая руку за бумажкой.

Я кладу на стол недоеденное яблоко, прижав им записку, и подмигиваю мистеру Гудвину, уходя.

Когда я прохожу мимо ресепшена, Петра немедленно разворачивается на стуле.

– Хорошо поговорили?

Я подмигиваю и ей, активно кивая.

– Очень продуктивно.

Глава 31. Эр Джей

Что называется, пронесло. У меня, кажется, до сих пор эмоциональное похмелье после того урагана эмоций, которым стала эта ночь. Уж не знаю, как это все выглядело для Слоан, но для меня это было самым некомфортным разговором в жизни. Словно я собственное сердце вывернул наизнанку и потер наждачкой. Никогда ни с кем не говорил про отца, даже с мамой крайне редко.

Странно, но мне словно бы даже стало легче.

Слоан я почти потерял, это факт. Но теперь мы в некоем роде стали ближе. Понимаем друг друга лучше. Все это было очень некрасиво, и мы оба обожглись, но зато между нами теперь есть некая связь, которой мы бы вряд ли добились каким-либо другим путем. Черт, как же это все сопливо и сентиментально звучит, но… кого волнует. Кажется, эта девушка меня меняет.

А я не очень-то и против.

Слоан: Чтоб ты знал, я сменила все пароли на имена своих собак.

Я: Очень смешно.

Сейчас вечер вторника, и мы с Фенном сидим на диване в комнате, рубимся в игры на приставке. Я дал своему персонажу помереть и теперь могу наслаждаться зрелищем того, как Фенн мечется по полю, пытаясь затащить уровень в одиночку, и заодно переписываться со Слоан.

Ей понравилось подкалывать меня по поводу моего не-такого-уж-маленького проступка. Заслуженно, я знаю. Буду терпеть, пока ей не надоест. Не самое худшее наказание.

Слоан: Ты же не сохранял мои голые фотки, так?

Я: А которые твои? Ты покажи, я скажу, узнаю или нет.

По крайней мере, теперь она относится к этому с юмором.

Слоан: Кейси предложила надавать тебе искупительных заданий.