Изгой

– И я это признаю. Справедливости ради, мне кажется, у меня отключился мозг, когда я впервые тебя увидел. Появилась охрененная девчонка, умная и саркастичная, и я жесть как захотел познакомиться, но, кажется, где-то по дороге разучился нормально общаться с людьми. – Он наклоняется вперед и роняет голову в ладони, уперевшись локтями в колени. – Ты знаешь, мы так часто переезжали, что у меня появилось правило не привязываться к людям. Какой смысл, верно? Но для этого требовалось быть уверенным, что я смогу отвергнуть их прежде, чем они бросят меня. А хакерство, видимо, давало мне…

Он резко осекается, и против своей воли я бросаю на него взгляд, чтобы проверить, в чем дело. Шокированное выражение его лица заставляет меня нахмуриться.

– Что?

Эр Джей трет рукой лоб, на секунду заслоняя от меня глаза.

– Кажется, меня только что озарило, – бормочет он, звуча при этом так несчастно, что я почти готова рассмеяться.

Нельзя показывать ни капли юмора. Он решит, будто растопил меня, а до этого еще очень и очень далеко.

– Хакерство дает мне доступ к информации, которой больше нет ни у кого, – говорит он наконец. – Ну, а когда ты знаешь секреты людей, это дает тебе власть. Контроль.

– Преимущество, – нерешительно бормочу я. Уж я-то все знаю про то, насколько необходимо бывает преимущество.

– Ага. – Он пару раз кивает. – Но когда ты узнаешь секреты людей таким образом… Тебе начинает казаться, будто ты знаешь их лучше, да? Но это не так. Это все ненастоящее. Слова и картинки на экране. Это не то же самое, как когда человек вживую решает чем-то поделиться с тобой. – Его лицо смягчает сожаление. – Мне правда жаль. Нужно было дождаться, пока ты сама решишь мне открыться. Я подумал, что-то общее ускорило бы этот процесс, но отношения ведь не так работают, да?

– Да, – сухо соглашаюсь я. – Не так. – Камни у меня кончились, так что я складываю руки на коленях. – Знаешь, что меня в этом всем больше всего бесит?

Он поднимает глаза, готовый к худшему и смирившийся с ним.

– Ты не только потратил мое время и предал мое доверие, так еще и оказалось, что этот человек, который начал мне нравиться, даже не существует. Испарился в облаке из тысячи маленьких обманов. Я даже не знаю, представляешь ли ты, что это за чувство.

Его голос становится немного хриплым.

– Ладно тебе, Слоан. Я признаю, что соврал по поводу группы, но все остальное-то было реальное. Я все тот же человек. Просто недостатков у меня больше, чем я показывал.

– Я весь вечер об этом думала и поняла, что, пожалуй, твоим лучшим трюком было то, что ты каким-то образом совершенно ничего не рассказал мне о себе.

– Это вышло не специально.

Уверена, он сам в это верит, но я знаю, что это неправда. Я довольно-таки закрытый человек, но по сравнению с ним мои стены – это проволочный заборчик. В этом, впрочем, пусть разбирается его психотерапевт. Не могу же я весь его характер исправить за одну ночь.

– Если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, то тогда твоя очередь рассказать мне что-нибудь настоящее. Ты меня вскрыл и погулял в моей голове, теперь твой черед.

Он прикусывает губу.

– Ладно. Так. Ну… Я тоже люблю бегать.

Я моргаю.

– Чего?

– Я люблю бегать, – смущенно повторяет он. – Та штука, которую ты так любишь? Спортивный бег? Я так-то тоже увлекаюсь.

У меня отвисает челюсть.

– Ты издеваешься? У нас все это время реально было что-то общее, но ты решил соврать про Sleater-Kinney? Да что с тобой не так?

– Мне казалось, мы только что выяснили, что со мной много чего не так? – печально говорит Эр Джей.

Я возмущенно фыркаю.

– Ты невозможен. Сто раз расспрашивал меня про бег и ни разу не упомянул, что тоже бегаешь. Спринт или дистанция?

– Дистанция. Начал в детстве, – хмуро говорит он. – Мама приводила домой парней, так что я выметался куда подальше и бегал по району, чтобы убить время.

Он еще не договорил, а я уже понимаю, почему он утаил от меня свою любовь к спорту. Потому что тогда бы ему пришлось поделиться, откуда эта любовь взялась, а, как я теперь знаю, Эр Джей скорее пойдет гулять босиком по раскаленным углям, чем покажет свою слабость. Мы с ним очень похожи.

– Со временем мне начало нравиться, – добавляет он, неловко пожав плечами. – Помогает собраться с мыслями.

– Это одна из причин, по которой я люблю бегать, – признаю я. – Приводит мысли в порядок. – Меня снова захлестывает раздражение. – Вот видишь, как это просто, Эр Джей? Быть искренним с людьми?

Кажется, он проглатывает очередной смешок.

– Да, не очень ужасно.

– Отлично. Давай еще что-нибудь, – напираю я. – Что-нибудь поважнее, чем общая любовь к спорту.

Эр Джей со вздохом откидывается назад и ложится на перевернутую лодку, упирая взгляд в небо. Оно сегодня особенно чистое, и звезды сияют, словно пробитое дробью сито на небосводе.