Изгои Интермундуса (СИ)

Споря, мы не замечаем, как наша гостья ускользает из кухни. Спохватившись, уж было думаю, что она ушла, но заглянув в зал, обнаруживаю ее мирно спящую с кроликом вместо подушки. На огромном диване девочка кажется такой маленькой и беззащитной. Даже ее бойкий напускной нрав сейчас спит, сладко причмокивая во сне.

– Должно быть, она очень устала, – замечает Дея.

Я молча киваю, укрыв таинственную девочку клетчатым пледом.

Дея задумчиво крутит в руке телефон, в то время как я, стараясь не шуметь, прикрываю дверь в зал. Экран телефона загорается, а всплывшее окно говорит о том, что ей пришло сообщение. Бросив короткий взгляд, вижу, как ее лицо меняется, принимая виноватое выражение.

– Ты справишься один? – спрашивает она, кивая на прикрытую дверь.

– Получше тебя, – ехидно скалюсь.

– Тогда, я пошла, – чуть ли взвизгнув от радости, она натягивает снятый свитер и пальто. Берет сумку, одевая ботильоны.

– Чтобы не позже двенадцати.

– Не твое дело, – вскидывает подбородок и исчезает за дверью.

Прислоняюсь к стене, слушая удаляющиеся шаги. Я мог быть спокоен. Пока. Переход от «обнимашек-целовашек» к «постельным игрищам» нескоро произойдет. Уж точно не в ближайшие два месяца. Я чувствую, что Дея немного сомневается. То ли из-за моего срыва, то ли еще из-за чего... Да и родители белобрысика вернулись с отпуска.

Смотрю на дверь зала, раздумывая, стоит ли рисковать сном ребенка и возвращаться за Каей. Она героически поддержала мою гулянку, правда, ее повод – скорая спячка. Окты с первым снегом впадают в сон и могут проспать вплоть до лета. Чую, завтра буду крошить в аквариум аспирин.

Решив, что девочка не потревожит сон осьминожки, иду в свою комнату и падаю на неразложенный диван. Вертолеты в голове давно утихли, и я, закрыв глаза, жду завтрашнего похмелья. Сон приходит не сразу. Но как только, его цепкие лапы смыкаются на груди, я уже не могу прогнать наступающий кошмар...

– Не… не надо… – слабый шепот до боли знакомого голоса, – Теон…

Окровавленная, мраморно-белая рука потянулась мне навстречу. Одно имя заполнило все мое сознание, помогая прийти в себя. Все вокруг было в крови: я чувствовал ее у себя на языке, она проникала в кожу, в легкие, резала глаза своим цветом – но хуже всего было видеть расползающуюся алым цветом рану на животе моей любимой. Я смотрел, не в силах пошевелится. Меня будто парализовали, продырявив сердце, и теперь оно истекало кровью вместе с ней.

Осознание происходящего подло подкралось сзади и когтями впилось в спину.

– Дея! – со всех ног бросился к лежащей на каменном полу девушке.

– Так будет лучше... Поверь мне... – чье-то холодное замечание тонет в моем истошном крике...

Вскакиваю, так резко, что голова начинает кружиться. Вкус крови во рту из сна переходит в реальность. Не сразу понимаю, что прикусил язык. Срываюсь с дивана – и вот уже стою в дверном проеме ее комнаты. Дыхание начинает приходить в норму, как только мой взгляд цепляет спящую на кровати фигуру. Не подойти – не представляется возможным. Тихо захожу внутрь и приближаюсь к девушке. Волосы разметались, одеяло уже на полу, а верхняя часть пижамы задралась до груди. Издав вздох облегчения, провожу рукой по ее лицу, отмечая про себя тепло ее щеки. И снова укрываю одеялом.

Вроде обычная, но такая родная... Темно-рыжие волосы, большие турмалиновые глаза, прямой носик, нежные изгибы овального лица, и губы, которые так и играют на моих нервах, стоит им только приоткрыться... Мой мозг дружно с гордостью шепчут, что таких, как она, сотни, а может и тысячи. Но сердце не может забыть и никогда не забудет ее. Даже если Связь окончательно разорвется, я не смогу вывести ее из своего сердца. Никакая убойная «хлорка» не поможет. Скептик во мне фыркнет, заявив, что это лишь неспособность двигаться дальше. А мой внутренний романтик готов набить ему морду.

Тихо прикрыв дверь в спальню девушки, ухожу.

Глава 12. Девочка с кроликом