Изгои Интермундуса (СИ)

Юноша ловко вскарабкался вверх, а Арил стояла, тревожно поглядывая на тропинку позади себя. Сейчас она находилась на границе, и тропинка бледно мерцала, еще шаг – и она полностью перейдет в другой мир.

– Она не может летать, у нее крыло сломано! – услышала она голос сверху. – Подойди ближе, я передам тебе птичку.

Девушка протянула руку, чтобы взять воробушка, когда ее пальцы коснулись руки юноши, она изумленно подняла голову вверх. Аргос открыто улыбнулся ей, ловко спрыгнув с дерева.

В ту же секунду картина поменялась. Напротив нас стоял мальчик лет тринадцати и старательно вырезал что-то на коре дерева, делая это крайне осторожно, стараясь не задеть молодые побеги. И вправду, линии, что он вырезал на одеревеневшей поверхности, совсем не чувствовались. Стало очень интересно, кто этот мальчик, и что за буквы выходят из-под его ножа. Но дерево молчало, по древесным жилам опять разлилось странное тепло, которое передалось и мне. Похоже на... любовь? Разве дерево может чувствовать любовь или привязанность, счастье и грусть? Да... это действительно чудной старый клен...

Прикосновение чего-то мягкого возвращает в реальность. Открыв глаза, обнаруживаю, что это нечто – длинная лапа светло-серого кролика.

– Доброе утро, – пухленькие губки растягиваются в улыбке.

– Доброе, – повторяю я, потерев онемевшую щеку.

– А нам с Велли завтрак готовят, – хвастается девочка. – Ты будешь?

– А что на завтрак? – интересуюсь в ответ.

«Омлет, что еще»,– голос Теона звучит в голове, а девочка лишь пожимает плечами: она счастлива одним лишь фактом наличия завтрака. Ее дома морили голодом?

Потянувшись так, что кости начинают хрустеть, иду умываться. Через десять минут я уже на кухне, где Теон пытается разговорить малышку, но та лишь невозмутимо поглощает свой омлет.

– Ну, скажи хоть имя, мне же надо как-то к тебе обращаться, – просит он.

У меня возникает одна идея. Сев на стул, разворачиваюсь лицом к девочке с кроликом:

– Велли, ты можешь сказать, как зовут твою хозяйку? – обращаюсь к кролику, чувствуя себя при этом очень глупо. Надеюсь, когда «подружусь» с ним, его хозяйка станет более сговорчивой.

– Велли ничего тебе не скажет, – насупившись, отвечает обладательница длинноухой игрушки. – Он хороший друг – как Арт и Саф.

– Они тоже твои друзья? Они здесь живут? – мысленно молю Исток, чтобы вопросы не спугнули ее.

– Нет. Они живут в Долине Камней вместе с родителями.

Перевожу взгляд на Теона, он кивает.

«Долина Камней... Значит она...»

«Она одна из нас»,– заканчиваю его мысль.

– Ты можешь все нам рассказать, мы тебя не обидим. Мы такие же, как ты. Вот смотри, – с этими словами Теон проводит в воздухе рукой, и кружка, оторвавшись от стола, зависает в нескольких сантиметрах от столешницы.

– Знаю, – девочка возвращает кружку обратно. – Мама говорила, что эта квартира – была самым спокойным местом на земле.

– А я знаю твою маму? – осторожно спрашиваю, но девочка молчит, углубившись в поглощение шоколадных конфет.

«Возможно, ее родители когда-то жили здесь»,– мысленное предположение так и сквозит неуверенностью.

«А тебе не кажется, что все это слишком странно? Или ты думаешь, у ректора были еще знакомые из наших?»– спрашивает Теон в ответ.

«Не знаю. Но что прикажешь думать?»– упорствую я. С появлением девочки смутная тревога занозой впилась в сердце: будто бы в преддверии катастрофы. Что ж, все может быть.

– Этиэль, – тихо произносит девочка, видимо, чтобы прервать наш мысленный спор.

– В туалет? Ты хочешь в туалет? – недоуменно переспрашивает Теон.

– Нет, – немного сердито мотает головой та. – Меня зовут Этиэль, но папа звал меня Этли.

– Звал? Твой папа умер? – ловлю взгляд девочки, не забыв ткнуть парня в бок за глупый вопрос.