Изгой. Пенталогия (СИ)

– Шкуру попортили на шее, склирсы железные! Могли бы и второй болт в глаз пустить!

– А то ты со своей рогатиной и топором еще меньше шкуру попортил бы, да? – поддел я его.

Не найдя чем ответить, Рикар лишь пожал плечами и, прихватив топор, направился к пушистой ели, намереваясь нарубить толстых веток для волокуши. А я шагнул в наметенный у входа сугроб и, прорвавшись через сыпучий снег, оказался внутри давнымдавно заброшенного оловянного рудника. Сделал несколько шагов дальше, в царящую внутри темноту, и сразу по гранитным стенами побежали всполохи синего света – мои глаза моментально засветились, как два фонарика. Чувствуя, как щупальца с сухим шелестом скребут по стенам относительно неширокого прохода, я двинулся дальше, ориентируясь на шум гномьих голосов. В пяти шагах от входа в стене обнаружилась обширная ниша, застланная листвой и клочками бурой шерсти. Заметив несколько капель свежей крови, я догадался, что именно здесь медведь обосновался на зимнюю спячку. Ледяные щупальца прекратили бесцельное метание и, потянувшись к нише, жадно задрожали. На мгновение мне почудилось, что я вижу повисшую в воздухе серебристую пелену, втягивающуюся в мои щупальца. Через секунду наваждение сгинуло, и я видел лишь лениво изгибающиеся ледяные отростки и ничего больше. Встряхнув головой, я зашагал дальше и через три минуты уткнулся в перегородивший штольню завал, перед которым в ряд стояли три гнома и задумчиво чесали макушки.

– Завал, – удовлетворенно подытожил я. – Это хорошо.

– Угу, – несколько, как мне показалось, печально, отозвался Койн. – Знатно завалило. Знающий человек делал.

– Да, – кивнул было я и тут же спохватился: – Погоди… что значит, «знающий человек делал»? Разве обвал не сам собой произошел?

– Нет! – категорично ответил Койн, и остальные гномы согласно закивали. – Вот взгляни, друг Корис.

Глава гномов ткнул толстым пальцем вверх:

– Видишь? И еще здесь, – палец переместился чуть в сторону, и я послушно последовал за ним взглядом. На темной стене отчетливо виднелись глубокие борозды и следы сколов.

– И здесь. И здесь. А вот здесь нанесли последний, решающий удар. Ктото очень постарался обрушить свод штольни. А еще вот. – На этот раз Койн указал вниз, и, взглянув в указанном направлении, я с изумлением обнаружил, что таращусь на кости. Изпод завала торчали две человеческие ноги, осколки размозжённого камнями таза и хребта. Частично виднелась одна рука – примерно по локоть, до сих пор сжимающая в костяных пальцах остатки сгнившей деревянной рукояти, оканчивающейся ржавой головкой кирки. Плоть давно истлела, а кости покрылись вековой пылью и обросли плесенью.

– И вот еще что, – опускаясь на колено, нарушил повисшее молчание Койн. – Посмотри на эту ногу. Это сделали не упавшие камни. И не оружие.

С противным скрипом доспешных сочленений я нагнулся и обнаружил на кости левой ноги глубокие следы повреждений. Всего четыре шедших параллельно пореза, один из которых полностью перебил кость. И если это было сделано при жизни несчастного, то получается, что страшный удар прорвал одежду, толстый слой бедренных мышц и еще сохранил достаточно сил, чтобы столь серьезно повредить кость.

– Когти? – неуверенно предположил я, не сводя глаз с жалких останков человеческого тела.

– Нет, – качнул головой гном. – С другой стороны кости еще два следа, точно напротив этих.

Осторожно приподняв хрупкую кость, Койн немного развернул ее, чтобы я мог увидеть доказательство его слов.

Да. На обратной стороне кости виднелись еще более глубокие следы… следы клыков?

– Если это клыки зверя, то я о таком существе не слышал, – едва слышно произнес гном, бережно опуская кость обратно на землю.

– Я тоже, – согласился я, выпрямляясь. – Но меня больше беспокоит другое, друг мой. Следы зубов или когтей, оставленные непонятно кем, перегородивший проход обвал… Всей правды нам уже не узнать – слишком много времени прошло. Но могу предположить, что этот человек пытался убежать от опасности и поэтому обрушил своды штольни. И если это так, то боюсь и думать о том…

– О том, откуда именно шел этот зверь – в рудник, или же… или же из рудника наружу, – закончил Койн и зябко передернул плечами, мрачно глядя на каменный завал.

Койн хотел добавить чтото еще, но, подняв ладонь, я остановил его и некоторое время молча смотрел на перегородивший проход завал, собираясь с мыслями. Преграда казалась несокрушимой, да собственно, такой она и являлась. Чтобы разобрать мелкие обломки и раздробить крупные глыбы, требуется уйма времени, большое количество рабочих рук и нужный инструмент. Но все одно мне не нравилось, что в наше поселение есть еще один, неконтролируемый нами вход, пусть он даже и оканчивается тупиком. А тут еще и эти непонятные человеческие останки со следами страшных клыков на костях.