Излом

– Неважно, – Вова был уверен, в том, что видел Анжелу. Но решил, пусть это останется его секретом. Пока.

– А с Олей что? – спросил Славик Николая.

– Ничто. Надоела. Бери, если хочешь.

– Да нет, я не о том, – засмущался Славик.

– А что? Разведенный же. Флаг в руки, – приободрил коллегу Вадик.

– Разведенный … – задумчиво произнес Вячеслав.

***

Семейная жизнь Славика не задалась. Причина, без сомнений, в водке. В залете, в женитьбе и в разводе. Со своей «благоверной» молодой человек, так сказать, познакомился в шаражной общаге – общежитие местного ПТУ. Славик – городской колобродник, с детства в округе знал все и всех, ходы, выходы, гопников, ментов, где чё достать, где чё толкнуть. За это его уважали.

Попойки случались часто, даже слишком. В тот вечер Слава вырубился еще в ДК. Как он оказался в общаге, да еще и на женском этаже не помнил. Вспышки памяти рисовали веселую компанию с гитарой, приличной закуской и танцами в тесной, но аккуратной общажной комнатушке. Утром очнулся там же, на пружинной койке. Рядом полуобнаженная девка. Оставив ее досыпать, с похмельной головой отправился на занятия. На выходе из общаги, уже забыл о нескучной ночи, которая ничем не отличалась от многих других таких же.

Через пару недель домой явился участковый, сосед и друг семьи. Слава ужинал. Мама наполнила большую тарелку борща. Без стука и приглашения ввалился дядя Митя.

– Ну что, паршивец, кусок в горло лезет?

– Да, – удивился Слава. – Здрасте.

Участковый дядя Митя, сурово посмотрел на парня.

– Митя, да ты садись. В ногах правды нет, – пригласила соседа мать. – Борща налью. С пылу с жару.

– Да какой борщ, Галя. Ты этому засранцу баланды налей, чтобы привыкал, – не отводя от Славы глаз, прогавкал полицейский.

– А что случилось? – спросила мать, насыпая во вторую тарелку. – Сядь, перекуси!

– Что сучилось? Сто тридцать первая случилась, от трех до шести. Знаешь, что с такими на зоне делают? – продолжал лаять участковый.

– Какая зона? За что? Да объясни ты толком! – занервничала женщина.

– За что? За групповое изнасилование …

Следующие дни стали сущим адом. Оказалось, девушка из общаги заявила, что четверо, среди них и Славик, опоили ее и надругались. Мать Славы надела траур – единственный ребенок насильник и зек. Отец влепил сыну пару мощных затрещин, сказав, что больше у него нет сына, и ушел в долгий запой. Но, к счастью или, к сожалению, на первой же очной ставке, где Слава даже не узнал свою «жертву», стало ясно, как «дело закрыть».

– И что теперь? Дуреха моя, одна мучиться будет? – озвучила свою позицию мать «изнасилованной». – Пусть и другие помучаются. Хоть в тюрьме, хоть где, не моя забота.

– Она то, не сильно мучится, – говорила другая женщина, мать одного из «насильников». – Посмотри-ка на нее, юбка короткая, вымя наружу. Ясно, чего ей надо-то.

Девушка, сидевшая рядом с матерью у стола следователя, спрятала глаза в пол.

– Что тебе понятно? Ты сыну то своему объясни, откуда дети-то берутся? Засунуть-то все мастера, – не унималась мать девушки.

– Ты бы своей объяснила. Раздвигает ноги налево и направо. Срамота! Товарищ следователь, ну видно же, давалка она безразборная. Сама же хвост задирала. Без насильничества. А дурашлепов этих в тюрьму? – защищала сына другая мать.

– Сама не сама, а у меня заявление. И дело, – ответил следователь. – Значит, будет суд. Конечно, если полюбовно не разрешите. Сами понимаете.

– А как решить то, товарищ следователь? – с трепещущей надеждой спросила женщина.

– Ну, не знаю. Это уж как вон она скажет, – он кивнул в сторону девушки. – Может денег, может ЗАГС. Не знаю.

– Деньги то ваши, зачем мне? С брюхом дуры этой что делать? Дальше-то как жить? Стыдно. Люди что скажут? – рыдала мать жертвы.

– Не мам, я лучше в тюрьму! – не выдержал один из парней. – чем на конченой женится!

– Я тебе дам тюрьму. Я те такую тюрьму дам! – мать огрела бедолагу оплеухой, такой сильной, что по кабинету пролетел звон его пустой головы.

– Так, а ну-ка прекратили! – строго сказал следователь. – дома разбираться будете. Побоев мне еще не хватало. И вообще, надоело мне это. Отдаю дело в суд. Все. Развели тут нюни. Хочу, не хочу.

В итоге, сговорились на четырех тысячах и женихе. Деньги нашлись, а вот с женихом …

Но жизнь сама, легко и изящно, все разрешила. Женился тот, который не нашел свою тысячу долларов.

Сыграли скромную свадьбу, в доме тестя. Там и остались жить. Первую скрипку здесь играла теща – вредный, склочный, скандальный и своенравный тиран. Даже тесть, будучи в принципе неплохим мужиком, смирился и старался, не обращал внимания на бесконечные замечания, придирки и ворчание супруги. Характер он проявлял исключительно в пьяном состоянии. Безуспешно пытался «строить жену». Частенько доходило до драк. Миролюбивый Славик, со своим мягким характером, не имел здесь ни прав, ни голоса, ни даже мнения.