Излом. Книга первая. Хорошие времена. Кавказцы

Быстро собрались и уехали в Таганрог на поезде. Таганрог понравился Циале. Зеленый, в буйстве деревьев и цветников, с красивым парком. Таня жила в частном доме с родителями недалеко от Потемкинской лестницы, спускавшейся к порту и на набережную. Познакомила с мамой, папа Тани был на работе. Пообедали. Мама Тани долго расспрашивала Циалу, откуда она, кто родители, как попала в эти края. Циала подробно отвечала на вопросы, пригласила в гости родителей Тани, сказала, что гостей дома любят и умеют их встречать.

В тот же день, по приезду, пошли на пляж. У Циалы не было купальника, и Таня дала ей свой, они носили один размер. Пошли к Потемкинской лестнице, начинавшейся у памятника Петру Первому, основателю Таганрога. Отсюда, от памятника, открывался прекрасный вид на море. Такого Циала никогда не видела. Это была не вода, это было что-то живое, переливавшееся всеми оттенками синего цвета, от нежно-голубого до фиолетового и эта красота раскинулась до самого горизонта. Впечатление было такое, что эта красота обняла тебя и качает тебя в своих рукой. Такую красоту можно было сравнить только с красотой мамы, когда она маленькую Циалу качала на своих руках. Циала мгновенно и навсегда была поглощена этой красотой. Таня что-то ей говорила, размахивала руками, показывала, но Циала не слышала ее. Она пила душой море и чувствовала, что она и эта красота едины. Наконец она очнулась.

– Назад поедем на «Комете», по морю. Два часа и мы в Ростове.

– А что же ты раньше не сказала? Сюда тоже нужно было ехать по морю.

– Не подумала и не сообразила. Ничего, все наверстаем.

Таня засмеялась и начала спускаться по лестнице. Циала пошла за ней. Спустившись вниз, пошли на пляж. Таня начала раздеваться. Циала застеснялась, у них в селе не было принято девушкам показываться на людях в купальнике. Купальник и нижнее белье это почти одно и то же.

– Ты чего не раздеваешься? – спросила Таня, – Пойдем купаться, вода очень теплая.

«Разденусь, куда деваться?» – подумала Циала и начала раздеваться. Девушки вошли в воду. Вода действительно была теплая и совершенно прозрачная, как в Сунже, когда нет половодья. В воде видны были песок, все камушки, сновавшие мальки рыбы. Зашли в воду по пояс, и Таня поплыла, легко и непринужденно рассекая воду. Циала только смотрела, плавать она почти не умела. В мелкой Сунже плавать не научишься. Но окунулась в воду, немного проплыла по собачьи, разбрызгивая гроздья брызг. Таня заплыла далеко, ее голова была почти не видна. Затем поплыла назад, к берегу. Подплыла к Циале и встала на дно.

– А ты чего не поплыла со мной?

– Таня, я плавать толком не умею. У нас только горные реки, они бурные, сильные, но неглубокие. Я немного только умею.

– Ладно, ничего страшного. Я научу тебя плавать. Будешь как рыба.

– Спасибо.

Девушки полежали на разостланном покрывале, позагорали. Трое подвыпивших парней в купальных шортах подошли к ним.

– Не хотите и нас принять на ваше покрывало?

– Нет, не хотим, – ответила Таня, – идите дальше.

Парни посмеялись, наговорили комплиментов девушкам и ушли.

– Терпеть не могу выпивших, – сказала Таня, – у меня был парень, хороший человек, но часто пил, поэтому я с ним и рассталась. А у тебя есть парень?

Циала рассказала ей о Денисе.

– Русский? – удивилась Таня, – У вас это можно – девушка осетинка и русский парень?

– Можно. Осетины живут с казаками рядом давно, вот и свыклись друг с другом. Немало есть смешанных семей.

– Здорово! – сказала Таня, – Поеду к тебе в гости, найдешь мне осетина.

– Их в Ростове должно быть много, даже мои одноклассники есть.

Помечтали о парнях, пошутили, несколько раз еще зашли в воду, искупались. Солнце совсем склонилось к закату. Таня предложила идти домой.

– Танечка, подожди, хочу посмотреть закат над морем.

– Хорошо, давай посмотрим. Это очень красиво.

Солнце медленно погрузилось в воду. Закат разлился сперва розовым, потом краски загустели, небо стало зелено-красным, облака отражали оттенки цветов заката. Вид заката захватил Циалу. Но вот закат вспыхнул последний раз красной полосой и погас. Над землей медленно разлились сумерки. Циала и Таня собрались и пошли домой. Поднялись по Потемкинской лестнице и уже в сумерках пришли домой к Тане. Во дворе, под виноградной лозой, горела электрическая лампа, стоял стол с ужином, мама Тани и, пришедший с работы папа, ждали их. Познакомили Циалу с папой Тани, его звали Виктор. Это был высокий, немного полноватый мужчина лет под пятьдесят. У Тани был и старший брат, он уже имел свою семью и жил отдельно. Но мамы у них были разные. Первая жена Виктора умерла.

– Вы чего так поздно? – спросила мать Тани.

– Циала попросила показать ей закат над морем. Вот я и показывала ей, – сказала Таня.

– Какое красивое имя Циала, – сказал Виктор, – похоже на русское Алла, но красивее. Означает оно что-то?

– Честно скажу, что не знаю, – улыбнулась Циала.

– Я бывал в Осетии. Служил в Моздоке и когда служил, бывал в Орждоникидзе.

– Я живу недалеко от города, двенадцать километров всего.