Излом

Телевизор глядел редко. Некогда и неинтересно.

Половину эфирного времени занимала грызня за власть парламента во главе с Хасбулатовым и президента.

Готовился референдум по вопросу доверия Ельцину. На всех столбах висели плакаты с нужной президенту точкой зрения: «Да, Да, Нет, Да».

На референдуме большинство населения проголосовало за Ельцина, в том числе и мы с женой.

«А то затюкал его Хасбулатов».

Речи оппозиции о коротких отношениях Бориса Николаевича с зелёным змием пропускал мимо ушей.

«На себя бы поглядели», – любовался в зеркале своим отражением.

В тон вишнёвым «Жигулям» мы с Пашкой приобрели малиновые пиджаки и коротко подстриглись. Жена терпеть не могла мой новый облик.

— Ну, они хоть молодёжь, – критиковала импозантный прикид, – а тебе летом тридцать один год будет.

— Это что, старость, что ли? – уходил по своим делам.

Денис увлёкся марками, пластмассовыми индейцами и динозаврами. Специально заказал в Москве красочный, необъятных размеров фолиант с картинками вымерших ящеров.

— У меня к тебе одна просьба, сынок – прячь сию книжонку подальше от мамы…

«А то вдруг старое вспомянет и по башке надумает дать…»

В апреле полностью расплатился с банком. Благодаря инфляции сделал это легко.

«Надо приклеивать пейсы, брать скрипку и занимать ещё», — ставил перед собой цель.

Наконец‑то мои десантники довели слежку до логического конца и доложили её результаты. Кроме рэкета наши «друзья» занимались еще и наркотой.

«Во гады! Русских ребят травят!» – подогревал в себе праведный гнев.

Перед акцией, как всегда, на меня накатила волна неуверенности. Что это страх, скрывал даже от себя.

«Надо опытного человека подыскивать. Офицера бывшего, а то мы с Пашкой в этих делах дилетанты».

Собрал в офисе ребят с двух «девяток».

— Мужики! Будем отбивать магазины, дело для нас известное, а разживёмся машинами – нам ещё лучше.

«Господи! До чего я докатился», – иногда просыпалась совесть.

Акцией решил руководить лично. Заева назначил заместителем. Одному из своих бойцов велел купить «дури» и положил в карман два спичечных коробка с травкой.

К магазину подъехали вечером на трех машинах. Две поставили напротив, у соседнего дома, нашу с Пашкой тачку отогнали подальше, чтоб не светилась. Перед делом решили перекурить и успокоиться – не каждый день такие мероприятия проводим. Кто‑то из ребят громко хлопнул дверцей, и я вздрогнул, быстро оглянувшись, не заметил ли кто.

«Хоть бы всё прошло нормально!» – незаметно перекрестил грудь.

— Наши жёны – ружья заряжённы, – дурачась, затянул Пашка.

— Тише, тише, – сквозь смех кто‑то стал урезонивать его.

Немного отпустило.

— Заев, остаёшься здесь, – распорядился я, – а трое – за мной. Станем директрису обрабатывать…

Здравствуйте! – вошёл в кабинет заведующей.

Ребят оставил в торговом зале.

За столом сидела и играла золотой цепочкой с крестиком уверенная в себе пятидесятилетняя дама. Пять золотых колец насчитал на её пальцах.

«Явно не последнее отдаёт», – сделал вывод.

— У меня есть информация, что скоро к вам прибудут за данью.

— Что вы выдумываете?.. – вскинулась она. – Предъявите документы!

— Вот моя ксива, мадам, – вытащил газовый пистолет.

«Вряд ли она отличит от настоящего».

— Звонить ещё рано! – прижал рукой телефонную трубку и двадцать минут вёл с ней переговоры.

— Хозяин! Приехали! – влетел в кабинет один из наших.

Кто придумал так обращаться ко мне, не знаю, но мне нравилось. В окно увидел вишнёвую «девятку».

«Моду взяли, козлы. Не могли на «Мерсе» приехать», – вышел на невысокое бетонное крыльцо.

Двое рэкетиров остались в машине, двое небритых, крепких кавказцев пошли в мою сторону.

«Четверо всего, знал бы и не волновался…»

— Слющай, молодой, дай пройдем, да?

Нежно улыбнувшись, отошёл от двери. В вестибюле их уже ждали…

— Нате травки коробочку, в карманы зверям насыпьте, – приказал своим.

Тем временем четверо ребят с двух сторон подошли к машине и, одновременно распахнув дверцы, выдернули сидящих и положили на землю. К затылкам приставили газовые пистолеты. Со стороны выглядело просто великолепно. Лаврушники, скорее всего, думали, что их повязали менты, так как мои бойцы действовали согласно уставу – вначале, для острастки, врезали по рёбрам, затем обыскали и, нарушив милицейский этикет, который сейчас особо не соблюдался, подсыпали наркоту.

— Машину на стоянку отгони, – мигнул одному из своих и пошёл дожимать директрису.

Первым делом из её кабинета звякнул подполковнику. Через двадцать минут он и шесть омоновцев были на месте.

— Требовали деньги, – кивнула на задержанных директриса и неуверенно глянула на меня.

Я ободряюще улыбнулся и поощрительно покивал головой.

— Спасибо ребята помогли, – со вздохом закончила она.

Четверо продавцов полностью подтвердили слова своего непосредственного начальства.

— А они ничего мне не сделают? – когда остались одни, вопрошала заведующая.

В голосе её чувствовалось сомнение.

— Но я‑то живой, как видите! Заступлюсь в случае чего, – пообещал ей. – Сидеть им теперь долго, не скоро побеспокоят.