Измена. Я только твоя. Лирическое начало (СИ)

Следующее письмо пришло спустя время. Уже от судебных приставов. Я «отловила» его и положила себе под подушку. Мне было страшно прочесть. Слово «суд» отчего-то пугало до дрожи. Я позвонила дядь Коле. Мама убила бы, если б узнала! Я звонила с работы. В обеденный перерыв.

Звонок по мобильному был дорогой, и я тараторила в трубку:

— Ну, мы же тебе не чужие? Ты говорил, мы — семья.

— Аня! Я очень хорошо к тебе отношусь, — дребезжал на том конце провода отчим, — И к твоей матери… тоже.

Их разрыв был болезненным. И я полагала, ещё не зажил. По крайней мере, она часто плакала по ночам. И я думаю, виной тому был далеко не кредит.

— Но я же тебе не Рокфеллер!

— Ну, хоть часть? — проговорила я тоном, почти умоляющим. Знала ведь, наверняка, у него есть заначка.

— Я могу посоветовать тебе знакомого юриста, — ответил со вздохом.

И знаешь, мне стало обидно за маму. До слёз! Тот, кто любит, не бросит в беде. А он её бросил.

— А ты, и правда, козёл! — брякнула я и повесила трубку.

Понимая, что сделала хуже, хотела разбить телефон — прощальный подарок от отчима. Но он был мне дорог, как память!

Косметичка была в рюкзаке, а обед уже кончился. Всхлипнув ещё пару раз, я взяла себя в руки. VIP зал пустовал в этот день. Но двое уселись за столиком.

— Твои, — прошептала Маринка. Так как я в прошлый раз отдала ей «своих».

Те самые двое, которых я видела множество раз, говорили о чём-то. Я подошла, стараясь на них не смотреть. Глаза были красными.

— И чего мы ходим сюда? Здесь жрать нечего! — возмутился «любитель» холодных супов.

Второй был расслаблен. Даже рукав на рубашке закатан. А под ним дорогие часы.

— А мне тут персонал нравится. Скромный такой, — услышала я, и сглотнула.

— Вы уже выбрали? — произнесла свою дежурную фразу.

— Я уже выбрал, — ответил мужчина, и пальцем погладил меню.

Второй усмехнулся:

— А я ещё нет! Огласите весь список, пожалуйста.

Я «огласила». Он думал достаточно долго. Потом заказал. Я ушла. А когда вернулась с подносом в руках, его стул был пустым. Пиджак остался на спинке.

«Испарился», — подумала я, ощущая себя под прицелом внимательных глаз.

— Вы сегодня грустная, — озадаченно бросил субъект. Он сидел, примостив на столе левый локоть. Я невольно скользнула взглядом к лицу.

— Вам кажется, — изобразила подобие улыбки.

— Вы плакали? — спросил он так, будто прислуге не полагается плакать.

— У меня аллергия, — отрезала я.

Он сунул руку в карман своих брюк:

— Вот, возьмите. Это моя визитка.

— Зачем она мне? — я покосилась на карточку.

«Наверняка, надеется, что напишу свой номерок на обороте? А ещё лучше цену! Такие, как он, просто так не сползают с Олимпа».

— Есть у меня дурная привычка. С тех пор, как их распечатали, всем раздаю, — сказал он уверенным тоном. Был уверен — возьму.

Визитка лежала, маня прикоснуться. Но я не стала её поднимать.

— Спасибо, — ответила вежливо.

И, поставив тарелки, ушла.

Но визитка меня отыскала. Она обозначилась в счёте, между купюр. Картон цвета слоновой кости, на котором написано имя. «Таруханов Марат Даниярович» и телефон. А кто он такой, этот странный Марат, что раздаёт всем визитки?

«Банкир», — обращался к нему собеседник. Надежда забрезжила, но тут же погасла. Ну, банкир, ну и что мне с того? Ведь он не волшебник! В фантазиях я представляла себе, как выясняется вдруг — именно он есть тот самый владелец банка «Вета». А я прихожу к нему и прошу мне помочь. А он предлагает мне деньги в обмен на услугу…

Вот только я не Деми Мур, и навряд ли какой-то банкир возжелает меня за подобную сумму. А уж если бы и возжелал, то я бы ему отказала!

Когда мне пришла мысль взять кредит на себя, я решила ни с кем не делиться. Пошла прямиком в бухгалтерию нашего ресторана. И попросила оформить мне «справку с работы».

— На кой она тебе, Ловыгина? — спросила бухгалтер.

— Надо! — ответила я.

— В банк что ли? — хмыкнула женщина. С высоты своих прожитых лет, она оглядела меня, — Не получится.

— Почему? — я нахмурилась.

— Ты у нас по временному договору работаешь, — объяснила она.

— Ну и что, — пробурчала обиженно. Хотя уже знала ответ. Не дадут!

Бухгалтерша сжалилась:

— Тебе много-то денег надо? Можем оформить в счёт заработной платы.

Я прикинула… Сколько зарплат мне придётся отдать?

— Нет, спасибо. Не надо, — и вышла, отбросив затею.

Я честно думала тебе рассказать. Мне было страшно за маму. Но одновременно стыдно. Почему-то казалось, ты бросишь меня. А ещё хуже — начнёшь помогать! Сам влезешь в долги. Я ведь знала, ты можешь пожертвовать многим. Кроме любимой работы, любимой семьи и… любимого мотика. Хотя, его цена была слишком мала. По крайней, в денежном эквиваленте.

Глава 16. Витя

В начале лета случилось несчастье. Отец поднимал в автосервисе что-то и так надорвался, что слёг. Врач сказал — позвоночная грыжа. И риск инвалидности очень велик! Мать суетилась, водила к нему массажистов, покупала вонючие мази и мастерила компресс. Он лежал неподвижно весь день. Ведь покой был прописан.

— Танюша, я так захирею совсем, — тревожил он маму и звал меня, чтобы встать.