Измена. Яд твоей "любви" (СИ)

— Моя прекрасная и жестокая фейри. Какой щедрый дар. Милая, как я понимаю, ты вернуться не хочешь.

Такое чувство, что текст ему сын мой писал.

Ну, ладно, держим себя в руках и проявляем вежливость с пониманием. Вообще, кто тут без пять минут доктор наук, а у кого образование девять классов?

То-то же!

Глубоко вдыхаю, выдыхаю и расслабляюсь:

— У нас был спорт и секс. Сам сказал. Сейчас мне ни то ни другое ни к чему. Поэтому прости и прощай.

— Норна моя! — этот требовательный открытый взгляд всегда меня волновал.

Мурашки побежали по спине и пока их еще не заметно на руках, надо было сворачивать диалог, чтобы окончательно не спалиться.

— Извини. Ты зря приехал. С ребенком потом, если захочешь, можешь видеться. Мне от тебя ничего не нужно.

Я очень адекватная и разумная. И вежливая. И это, готовая к переговорам, во!

Но как выяснилось, моя готовность — мелочи. Кое-кто подготовился обстоятельнее.

Андрей медленно поднялся, выпрямился, сгреб меня в охапку, прижал к себе и глядя в глаза, спокойно сказал:

— Тебе не нужно, а ему — очень даже, — руку на живот так, хоп. — Полная семья. Достойный пример.

Вот тут я, наплевав на все благие намерения, взбеленилась:

— О, достойный? Такой, на котором левые бабы виснут, при наличии законной жены, а он и рад?

— Когда это было? — и взгляд открытый и искренний.

Зараза.

— После всего бреда, что нес Зарецкий-старший, я приехала к тебе. В зал. Я, как всегда, искала у тебя поддержки и намека на то, что для тебя наш брак — что-то большее, чем вынужденный договор. Но ты был слишком занят.

Андрей криво усмехнулся, повертел головой, одной рукой прижал меня к себе крепче, а другой — взлохматил затылок:

— Поэтому ты тихо исчезла? А волосы сопернице повыдергивать?

Как же я устала.

Вздохнула, посмотрела с грустью, но была очень спокойна и лаконична:

— У меня нет соперниц. Если есть — значит, нет мужчины. И я помню, что ты сам сказал…

— А что я мог еще сказать? Ты больше ни на что не соглашалась. Как было тебя удержать? — так приятно было видеть, как с него спадает обычное, чуть отстраненное состояние.

Он был сейчас нервным, искренним, живым, ярким.

Всхлипнула, вспомнив, как по-свински вела себя, будучи замужем.

— Но потом? — выдохнула печально.

Андрей склонился к лицу и прошептал практически в губы:

— Но-о-орна, ты так шарахалась, стоило лишь заговорить «о нас». Тебя даже слово «мы» пугало.

Встряхнулась, вспомнила, что у меня дети, так что раскисать и жалеть себя не время. И не место.

Поэтому устало вздохнула:

— Ну не мое это — отношения.

— Глупости. У нас все почти получилось. Про свой косяк понял, подробности подставы тебе расскажу. Но это мелочь. Главное: я люблю тебя. Сделаю все для вас. Позволь. А ты просто будь со мной.

Замерла испуганным сусликом. В голове металось паническое … всякое… то ли про подставу, то ли, ну, про главное…

Не выдержала. Я же все же девочка:

— Любишь? Как?

— А вот как-то так… — а дальше, под градом поцелуев и шквалом ласк, сопровождавшихся невероятно огромной волной нежности, я всхлипывала и стонала, и плакала, не переставая, уткнувшись носом в грудь Андрея.

А он на руках отнес меня в гостиную, уселся на диван, устроил плаксу на коленях, укутал в себя и плед.

— Моя. Любимая. Единственная… — зашептал на ушко.

Принялся целовать, обнимать, баюкать.

А я, отложив обиды и горечь на некоторое время, решила, что заслужила немножечко хорошего. Поэтому изо всех сил радовалась, впитывала, наслаждалась.

Короче, явление сына с едой я пропустила.

[1] м/ф "Котенок с улицы Лизюкова"

Глава 54: В ожидании чудес невозможных

«И ты спросишь: че ты не звонил?

Не искал? И молчал

А я отвечу: просто я дебил

Но я любил, я скучал…»

Ю. Николаенко «Некуда бежать»

Время до первого сентября пролетело странно.

И сохранилось в голове фрагментарно. Ну, что поделать, энцефалопатия беременных — такая себе прелесть. Все время — ужасное ощущение, что ты «психических отклонений нет, просто веселая дура», ненавижу.

Вот, кажется, только что я тихо и печально угасала от тоски на балконе наших с сыном временных апартаментов, а вот вдруг на меня Вселенная (и любимый мужчина, давайте хоть в глубине души будем откровенны) обрушила водопад ласки, нежности и восторга.

Захлебываясь счастьем и радостью, практически возрождаясь к жизни в руках Андрея, мурлыкала, улыбалась, терлась носом о его кожу, впитывая, вбирая родной запах, ставший синонимом спокойствия, уверенности и безопасности.

— Норна-а-а моя… маленькая… сдохну без тебя. Без вас не жить. Прости идиота. Люблю тебя… — шепот на ухо казался сказочным сном, фантастикой, полной нереальностью.

Ну, как так? Чтобы мой суровый, мрачный, молчаливый охранник и вдруг такие признания? И мне?

Ох, как же мне нравилось…

— Я, короче, рад за вас и все такое, но пора бы и поесть. Давайте, закругляйтесь тут со всей этой зефирной нежнятиной и приходите уже на кухню, — явление Кира хоть и вырвало меня из омута страсти и нежности, но мозги до конца не включило.