Измена.Любовь (СИ)

— Отпустите меня немедленно! Сейчас кричать начну, — я уперлась каблуками в пол и попыталась вырвать свою руку из держащих меня жестких пальцев.

— Да не дергайтесь вы. Не съем я вас, Павла Сергеевна. Нельзя сейчас спугнуть этих двоих в вашем кабинете, — Егор Михайлович на секунду приостановился, улыбнулся мне улыбкой людоеда и, забив на мой протест, поволок дальше.

Нам оставалось метра три до лифта, когда его двери открылись и оттуда вышел хмурый Платон.

Узрев нашу парочку — мое возмущенное лицо и клешню любезнейшего Егора на моем локте, Платон нахмурился и вопросительно уставился на безопасника.

— Кх-м, в кабинете у Павлы Сергеевны процесс идет, и она там мешается, — отчитался мой конвоир, но руку под взглядом босса от меня убрал.

— Сколько еще времени потребуется? — отрывисто спросил Платон у Егора, почему-то глядя на меня.

— Кто их знает. Так-то должны закончить уже.

— А Павлу Сергеевну ты куда тащил, Егор? — вкрадчиво поинтересовался Платон, все так же рассматривая мое растерянное и недовольное лицо.

— В свой кабинет пригласил побеседовать, — акула-молот невозмутимо и преданно смотрел на начальство.

— Давай в другой раз у меня в кабинете побеседуешь. А сейчас займись своим делом, — скомандовал Платон, выделив слово «своим».

Безопасник мельком глянул на меня, кивнул, повернулся и отправился обратно в сторону приемной.

Проводив его взглядом, Платон повернулся ко мне:

— Сумка у тебя с собой? Хорошо. На сегодня для тебя работа закончена.

Взял меня за тот-же самый локоть, что и милашка Егор Михайлович, и потянул к лифту:

— Поехали домой, Павла. Тебе нужно отдохнуть.

— А…? — я дернулась в сторону приемной: — Там эти двое в моем ноутбуке копаются!

— Пусть копаются. С ними без нас разберутся, мы только мешать будем, — Платон настойчиво подпихнул меня в кабину лифта и нажал на кнопку первого этажа.

Стоило дверям закрыться, шагнул ко мне и обнял. Пробрался руками под полы моего пальто. С силой стиснул мои бока и выдохнул в висок:

— Па-авла… Домой, срочно. Я просто ужасно соскучился.

Глава 50

Моя щека лежала на твердом, мокром от пота мужском животе. Я утыкалась в него носом, вдыхая его горьковатый запах. Трогала губами. Слизывала языком солоноватую влажность с кожи.

Проводила кончиками пальцев вниз, по узкой дорожке темных волос, и ползла обратно, к впалой ямке пупка.

Еще мне ужасно хотелось запустить пальцы в темные волосы у него на груди. Но сделать это в пятидесятый, наверное, раз я стеснялась. И так без конца перебирала, дергала и зарывалась в них пальцами, не в состоянии оторваться.

Платон, смеясь, обозвал меня маньячкой, когда я в очередной раз принялась ее трогать.

— Да я терпеть не могу волосатую мужскую грудь! Ненавижу просто! — совершенно искренне воскликнула я, и опять зарылась в нее пальцами, улыбаясь от того, как это приятно.

— Ага, я вижу, что ненавидишь, — над моей макушкой раздался смешок и мужская ладонь сочно шлепнула меня по попе.

— Э-эй, чего дерешься? — я запрокинула голову и возмущенно уставилась в улыбающиеся карие глаза.

— Аппетитная, потому что, — «понятно» объяснил этот удивительный мужчина. Ухватил меня за бока и подтянул повыше. — Ползи сюда. Я, между прочим, тоже хочу твою грудь потрогать.

— А то ты не натрогался, — фыркнула я, страшно довольная, что его ладонь уже пробралась куда надо. И уже начала трогать и гладить там, где надо…

— Красивая Павла, — с удовольствием произнес Платон. — Моя…

— А это еще вопрос, твоя ли… — протянула я ехидным голоском. — Между прочим, это я тебе в любви объяснилась, а не ты мне… И кое-кто после моих слов онемел от ужаса.

— Вовсе не от этого, Павлуша-красотуша. А от шока и счастья. Ну и от неожиданности, конечно — удивлять ты умеешь.

— Петя сказал, что если у тебя ко мне несерьезно, то он подправит твою красивую физиономию, — страшным голосом припугнула я и попыталась убрать его руку от своей груди. — А Петя боксом занимался, у него удар поставлен.

— Тогда мне стоит подумать, как быть — угроза-то нешуточная, — задумчиво протянул этот нахал и переложил ладонь с моей груди на мое же правое полупопие.

Весело его потискал. Переполз на левое, погладил и снова вернулся к правому.

— Значит придется жениться на тебе, раз все так сурово, и брат готов вступиться за поруганную честь сестры, — заявил совершенно серьезным голосом и снова пополз ладонью в сторону моей груди.

— Вот ты гад, Платон Вяземский! — в сердцах воскликнула я и… подвинулась, чтобы его ладони было удобнее меня обнять.

— Угу. С тебя за это твоя обалденная каша и кофе. Завтра утром, конечно. А сейчас иди-ка ко мне поближе, а то я давно тебя не целовал.

Миг, и я лежу, вытянувшись на его теле. Приоткрыв рот от изумления и восторга, чувствую, как в низ моего живота упирается его быстро растущее возбуждение.

— Плато-он! Д-да мы всего пять минут назад… И перед этим, совсем недавно… — я от шока даже заикаться стала.

— Что делать, если ты такая соблазнительная красотка, — передо мной его смеющиеся глаза, на дне которых плещется, разрастаясь тот огонь, в котором я уже сгорала.