Измена. Моя (не) покорная

– Ни о чем не стану жалеть! Хотя настроение, как и все силы что-либо делать будто высосали… Ничего не хочется. Особенно с тобой! – кричу на его зубную щетку, которой Костя иногда пользуется, когда принимает здесь душ. А потом и вообще резко достаю ее из стакана и выбрасываю в мусорное ведро, будто он это как-то должен был почувствовать и оскорбиться.

Обильно забрасываю щетку обрывками туалетной бумаги, натянуто улыбаюсь, скорее скалюсь, себе в зеркало и переодеваюсь в свежее белье. Натягиваю на себя здоровенный банный халат, на несколько размеров больше, чтоб в нем хорошо было спрятаться, и безжизненно бреду в зал. Включаю ящик и тупо щелкаю каналы, не задерживаясь ни на одном дольше пары секунд.

Уже по второму, если не по третьему, кругу начинаю листать, когда слышу щелчок в замке входной двери. И из прихожей на меня выглядывает… не то чтобы довольная, но все же улыбчивая, теперь ненавистная мною рожа Кости.

– Милая, я дома! – щебечет он, подходит и достает из-за спины букет каких-то пёстрых цветов; мне даже не интересно на них взглянуть. – А это тебе! Забежал вот по дороге после работы. Любимые для самой любимой.

– Ага, спасибо. Поставь где-нибудь, – так же безжизненно, как и сама с собой говорила, отвечаю я.

– Так, ладно.

Он кладет букет на стол, на секунду заглянув в кухню, и подходит ко мне со спины. Опирается локтями на спинку дивана и пытается пробраться губами между еще волосами, которые я сушить совсем не собиралась, и пышным воротом халата. Но безуспешно. Я жмусь головой в плечи, неотрывно глядя в экран телевизора пустыми глазами.

– Я пришел за своим сюрпризом. Он здесь? – Он снова пытается добраться до моей шеи.

– Нет сюрприза. Я нехорошо себя чувствую. Извини, – зачем-то добавляю.

– Нехорошо? Малышка моя, что-то случилось? Что с тобой?

– «Эти» дни у меня! Не понимаешь, что ли? Отстань! – рычу я, не ожидав такой реакции от самой себя. Но мне вдруг становятся так противны его прикосновения и ласки. Эти губы, которыми он слюнявил морду той расфуфыренной блонде; руки… Фу! Как представлю, что он ее лапал, а теперь пристает ко мне, так хочется залепить ему пощечину со всего размаху!

– Вот как. Понял. То тебя лучше не трогать? – спрашивает он и обходит диван. Становится рядом. Ждет несколько секунд, чешет затылок и опускает пятую точку около меня. – А у меня тоже дела не очень. Хочешь, расскажу? Мне сегодня прямо под офисом колеса какие-то уроды порезали, – так и не дождавшись моего согласия, треплет Костя.

– Да ты что? – делаю нарочито удивленный голос и лицо. – И прямо под офисом?

– Прикинь! Не знаю, что сделаю с ними, когда найду… А я найду! Твари!

Ого… Настроен он серьезно. Ну, удачи тебе, женишок! – мысленно злорадствую и еще больше проникаюсь ненавистью к этому лживому… человеку. Около офиса, значит. Ага, как бы не так! Он даже в этом не может правды сказать. Сколько ж он мне врал до этого? Наверняка кругом одни сказки рассказывал, а я, наивная дура, слепо верила каждому его слову. Какая же я глупая!

– А чем ты им насолил, что они так? – пытаюсь спровоцировать его и вывести на… не знаю, может, чтобы он как-то сам спалился, где был и с кем. Но в глаза стараюсь не смотреть, хотя очень хочется увидеть, что в них сейчас происходит. Боюсь увидеть все те же эмоции, какие и обычно, которые сразу подтвердят, что врал он всегда, а я не замечала изменений. – Просто так ведь не делают такого.

– Да откуда мне знать, – всплескивает он руками. – Я никому ничего плохого не делал.

– Ну да, ты просто ангелочек, – иронизирую я.

– Да что с тобой такое? Ты на меня злишься, что ли? Да что за день сегодня такой…

– О, день прекрасный! Солнечный, теплый. Ветерок такой приятный дует. Прекрасный, – повторяю, – но не для нас, видимо.

Боюсь перегнуть палку, если все еще этого не сделала, но мне жутко хочется поскорее избавиться от него. Противно слышать его ложь, да даже если и правду, голос мерзкий раздражает еще больше, выводит из себя. Пусть идет бабам своим шепчет сладости!

– Я тебя понял. Ладно. Тебе что-нибудь нужно? Съезжу куплю чего-нибудь вкусного, может, тебе полегчает?

– Полегчает? Ты правда думаешь, что это можно залечить шоколадками, Костя?!

– Извини. Хорошо.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы, видит, что я не реагирую, чмокает в щеку и уходит.

А я снова падаю лицом в ладошки и начинаю плакать навзрыд. Новые слезы откуда-то взялись, блин!

***

Сижу реву как дура. Не потому, что он меня предал. Хотя и это тоже. Не понимаю, чем я это заслужила. Я же все правильно делала: вкусно готовила ему, кормила после работы, старалась быть внимательной, чуткой; каждый день наводила порядок в квартире, чтобы он видел, что я хорошая хозяйка. Да я любому нормальному мужчине была бы очень хорошей женой! И не раздвигала ноги до свадьбы, как сделала бы любая правильная девушка! А со мной вот так обходятся. Это очень обидно, больно и неприятно. Но больше всего неприятно то, что я за все время, пока мы с ним вместе, не увидела в нем и намека на то, что он ходит налево. Никаких тревожных звоночков, флажков. Я совсем слепая?