Измена мужа. После (СИ)

Разливаем суп по тарелкам и приступаем к основательной дегустации. Зачерпываем ложками побольше ароматной гущи и отправляем ее в рот. Медленно жуем и при этот не отрываем взгляд друг от друга. Считываем эмоции.

– Вкусно! – совершенно искренне говорю я.

– И сытно, – Рокотов с аппетитом отправляет в рот вторую ложку.

– Кто бы знал, что из нашей импровизации получится нечто стоящее, – улыбаюсь я.

– Это все потому, что мы с тобой – отличная команда, Алин.

Он задерживает на мне взгляд чуть дольше положенного и едва уловимо подмигивает. А внутри меня разливается сладкое трепетное тепло. Словно бабочки в животе поселились.

Глава 32

Ужин удается на славу. Я так не смеялась со времен… Черт! Да, пожалуй, я никогда так не смеялась! Много, громко, искренне. Аж до болезненных спазмов в животе и позывов к мочеиспусканию.

Владислав травит байки про рыбалку, охоту, про своих друзей-грибников. От него исходит мощнейшая энергия света и добра, которая пробирается внутрь и порабощает мое бедное сердечко. Смотрю на него и с жадностью ловлю каждое слово. Мне и весело, и уютно, и волнительно временами. Рокотов вызывает целый спектр самых разнообразных, но неизменно положительных эмоций.

Не мужчина, а волшебник!

– Ой! – восклицаю я, случайно уронив взгляд на вспыхнувший экран мобильника. – А время-то уже одиннадцатый час! Я не знала, что так поздно…

– Побудь со мной до двенадцати, Алин, – просит Рокотов. – Как Золушка.

– Я не могу, – вздыхаю с искренним сожалением. – У меня ведь дети дома…

– Они ж уже большие. Как-нибудь справятся без мамы.

– Нет, Влад, мне правда пора, – качаю головой. – Все-таки они не привыкли, чтобы я вот так допоздна задерживалась.

Возможно, мои опасения кажутся Рокотову глупыми, но у меня, в отличие от него, нет круглосуточной гувернантки. Поэтому ответственность за воспитание детей всецело и полностью на моих плечах. Разумеется, в течение ужина я несколько раз списывалась с Мишкой – узнавала, как у них там дела. Но этого все равно недостаточно. Моя душа будет спокойна только тогда, когда я собственными глазами увижу своих непосед, мерно посапывающих в постелях.

Влад поджимает губы, но от дальнейшего спора воздерживается. Жестом подзывает официанта и просит счет.

– Спасибо тебе за замечательный ужин, – говорю я, когда мы выходим на улицу. – Суп был необыкновенный! Десерт – тоже.

– Мне тоже все понравилось, – улыбается он. – Но особенно – ты.

Я опять смущаюсь. Перехватываю у ветра свои пляшущие пряди и заправляю их за ухо. А еще, наверное, немножко краснею. Но, к счастью, в сумерках Рокотов этого не заметит.

– Я вызвал такси, – сообщает он. – Прокачу тебя до дома, а потом к себе поеду.

– А машина? – любопытствую я.

– До завтра тут постоит. А утром мой помощник ее мне пригонит.

Мысленно добавляю информацию о помощнике в копилку своих наблюдений за Владиславом. Значит, он и впрямь при неплохой должности. У простых работяг вроде меня личных ассистентов не бывает.

За ужином мы почти не говорили о работе, но в будущем нужно будет разузнать о его занятии поподробнее.

На заказ к нам приезжает черный глянцевый Мерседес, и водитель, покинув автомобиль, услужливо распахивает передо мной дверь. Судя по всему, он собирался сделать то же самое и для Рокотова, но тот не дожидается его любезности и сам забирается на пассажирское сидение.

– Есть какие-то пожелания к поездке? – интересуется таксист, глядя на нас через зеркало заднего вида.

– Притворитесь, что вы нас не слышите и не видите, – заявляет Влад полушутливым тоном.

Водитель кивает и полностью сосредотачивается на управлении машиной.

Поворачиваю голову и окатываю Рокотова изумленным взором:

– А это еще зачем?

– Вот за этим.

Внезапно он придвигается ближе и, подцепив мой подбородок большим пальцем, впечатывается в губы поцелуем. Сначала просто пробует. Пару раз чмокает, едва касаясь кожи и неторопливо считывая вкус. Мягко, нежно, безумно чувственно.

Веки закрываются сами собой. Голова идет кругом.

Затем Влад двигается дальше. Раздвигает мои зубы языком и уверенно проникает внутрь. Это поцелуй-атака. Поцелуй-мечта. Поцелуй-сумасшествие. Влажный, глубокий, наполняющий нутро сладостным трепетом.

Его пьянящий мужской запах забивается в ноздри и мутит рассудок. Сотой долей сознания понимаю, что меня нещадно смывает с берегов реальности. Растворяет в страстном «здесь и сейчас». Я не ощущаю ни времени, ни пространства. Не помню своего имени. Мне важно лишь одно – губы Рокотова, которые беззастенчиво и властно подчиняют мой рот.

Обвиваю руками его шею и, скользнув выше, зарываюсь руками в волосах. На ощупь они густые, жесткие, но в то же время шелковистые. Под стать характеру хозяина.

Влад вжимает меня в сиденье. Его ладонь опускается на мое колено и медленно ползет вверх по бедру. Это странно и, наверное, бесстыдно, но у меня не возникает ни малейшего порыва остановить его вольность. Наоборот, хочется, чтобы сильная рука оказалась выше, еще выше…

Господи! Я и не подозревала, что во мне столько необузданного жара!