Измена (не) моя любовь (СИ)

Горячее, противненькое чувство пробиралось по венам: получается, я топала по тропинке в адюльтер чужой пары? Матвей превосходно тащил меня в постель, соблазнял, имея невесту. Получается, он точно такой скот-ловелас как все.

А я? А я самая обычная наивная дура, нафантазировавшая себе чёрти что! Ключевое слово — дура!

Девушка, приехавшая только что, вошла в холл, за ней шёл водитель, обвешанный её барахлом. Мы любопытной стайкой теснились возле служебного коридора, Дима вышел вперёд.

— Здравствуйте, Милена Аркадьевна.

— Дима, вели отнести всё в мою комнату, — чудо-дива не здороваясь направилась к лестнице.

— Милена Аркадьевна, на ваш счёт не поступало распоряжений от Матвея Романовича.

— Меня пригласила Светлана Ильинична. Ты что, Дима, сдурел?

— Минуту, Милена Аркадьевна, присядьте, — «сдуревший» Дима не отреагировал ни одним мускулом на лице на оскорбление, подал знак водителю с чемоданами ждать, развернулся на каблуках и исчез.

Диме было впору аплодировать стоя! Вот это настоящий класс пограничника-мажордома. Всё таки что то было уважительное в его прозвище «Мухтар». Верный, принципиальный и… смелый. Надо же было так вежливо задержать нежданную гостью.

Тут до меня дошло: нежданную? Матвей забыл распорядиться про невесту? Вот же гад, да он настоящий собственник. Решил, весь мир девчонок лежит у его ног.

Я рассматривала девушку. Стройная, ухоженная до невозможности. Красивая линия плеча, а вот шея коротковата, тем более зря она нагрузила её крупными бусами. Лицо фарфоровой куклы, яркая помада, непроницаемый ледяной взгляд.

Проэпилированная, идеальная кожа с оливковым отливом. Бесконечно хищные стилеты мерцающие огненными пиками. На её фоне я замухрышка в сером идиотском платье. Без косметики, со скромным нюдовым маникюром и старушечьей гулькой на голове. Честно скажу, один ноль в её пользу. То, что Милена фифа, всем видом демонстрирующая свою далёкость от нас, от серой массы прислуги этого дома — факт.

Появился Дима, коротко сообщил, причём не Милене, а водителю, изнывающему с чемоданами в руках: второй этаж, гостевая комната.

— Милена просто роскошная, с луны откуда то. — Варька очарованно смотрела на худоберчивую снежную королеву, направляющуюся к лестнице.

— Варь, ты чего так смотришь на неё. Прям влипла.

— Миленочка в прошлый раз обещала брать меня в поездки. Тем более возле неё крутится столько богатеньких мужичков, глядишь и мне кого то подсеет.

Я ошарашенно слушала Варю, ушам своим не верила. Что значит «подсеет»?

Варвара зачарованно освещала мой ликбез:

— Милена, когда у неё настроение хорошее, или угодишь чем, что нибудь из своей одежды может подарть.

— Варь, ты чё? Бродяжка что ли, за ней обноски донашивать.

— Вот дура ты, Машка. Тряпки то от кутюр, — взгляд Варьки вдруг изменился, потемнел — Бродяжка, говоришь? Ну да, меня то хозяева по всяким парижам не возили.

Она одёрнула фартук и побежала вслед за Миленой.

Я удручённо посмотрела ей вслед. Вот так даже не думаешь, что одним словом можешь нажить себе врага.

— Прям биться сердце перестало у нашей Вари. — Как то невежливо протянул Дима, глядя вслед Варьке.

Я слушала его вполуха. В голове зрела вулканом мысль: у Матвея есть невеста. И сейчас она поднимается в гостевую комнату. Новость скалкой раскатала рёбра. Я всматривалась в кукольный профиль своей соперницы, признавала, она и вправду хорошенькая.

Вероятна, моя Софи не прониклась важностью момента. Начала лаять, поднявшись на лапки на своей подушке и вытянув мордочку.

И надо же было такому случиться, оказывается, меня тоже заметили. Вернее не меня, а Софи, заполнившую холл лаем.

— Дима, кто эта невзрачная мышь в сером платье? Не припомню её — невеста Матвея окатила меня презрением холодных рыбьих глаз, отвернулась.

— Новая горничная Софи, — Дима говорил Милене в спину.

— Ещё одна тупица. Снова всему надо учить. Даже собаку угомонить не может — Милена только не плюнула в мою сторону, я стояла раздавленная.

«Тупица» это она про меня? То есть наше знакомство началось с войны? Ну, подожди, милая. Я тебе устрою.

Громко спросила у Димы:

— Дмитрий, эта тётенька в белом шёлковом костюмчике с претензией на Малбери не та самая, что сбежала из психиатрического отделения? По телеку велели быть осторожными, не открывать двери кому попало?

Надо было видеть реакцию на мои слова всех присутствующих. Бедный Дима покрылся испариной, повернулся ко мне красный, как рак. Об его лысину можно было зажигать спички. Милена от удивления открыла рот, уставилась на меня не в силах придумать фразу. Я не торопясь наклонилась к Софи, ткнула пальцем в Милену, от возмущения застрявшую на лестнице:

— Фу, у них в психколхозе про мыло не слышали. Пойдём, Софи отсюда. Пусть грязнуля помоется с дороги.