Измена. Не прощу твою ложь (СИ)

Хотя, если и нужно тут кого-то жалеть, так это не великовозрастную дылду, а двух маленьких девочек, которые будут зря ждать, что им позвонит их любимый папа. И я чувствую огромную вину перед ними за то, что так и не смогла поговорить с Марком об этом.

Это значит, что мне придется снова что-то придумывать или надеяться, что отцовская любовь и без моего напоминания возьмет верх над гормонами.

А еще нужно привыкать, что поводья управления Марком больше мне не принадлежат. Жаль, что он так и не научился управлять собой самостоятельно. Придется смириться с тем, что, если мой муж не способен сам рулить своей жизнь, то хотя бы не отказывать ему в праве выбора возницы.

Уже в машине, ищу в телефонной книге телефон Льва. Мне кажется, что даже от его имени и цифр номера мобильника исходит железобетонное ощущение уверенности. Мне больше не на кого опереться в решении финансовых вопросов. Он обещал помочь, и воспоминание об этом раздувает тихий огонек надежды.

Чтобы не натворил Марк, я не оставлю детей без крыши над головой и своей защиты!

37. Переход в будущее

Сидя в машине пытаюсь собраться с мыслями, меня потрясывает. Как бы не хотелось казаться сильной женщиной, отгородившейся от любовницы Марка стеной гордости, эта стена полыхает оттенками позора.

И, наверное, мне от этого ощущения долго не отделаться.

Набираю номер Льва. Надеюсь, он сейчас свободен и сможет разговаривать, иначе мое хрупкое душевное равновесие снова рухнет. И тогда я вернусь в палату, вколю адреналин в маленькое черное сердце Илоны и переломаю Марку оставшиеся конечности… Может быть тогда затянется дыра в моей душе?

Не знаю еще, как построю разговор со Львом. Наверное, сразу спрошу, что он знает о банкротстве Марка, чтобы дальше выстраивать стратегию действий.

— Да, Лена, я ждал твоего звонка, — слышу в трубке знакомый голос. Немного печальный — или мне это только кажется, но доброжелательный и спокойный.

Весь мой решительный настрой уносится прочь от одной его фразы. Как же приятно говорить с человеком, который не стремиться с пеной у рта навязчиво доказать мне свою правоту, как Илона. Или, вместо чистосердечного раскаяния, обливает помоями подозрений, как Марк.

Всего несколько слов. И напряжение, вызванное попытками сохранить лицо на протяжении безумного долгого визита в больницу, отпускает меня.

Это тяжело, это сложно и больно, когда рушится жизнь, к которой ты привыкла. Нужно черпать силу в чем-то — в детях, в надежде… И я стараюсь, очень стараюсь. Но сама не знаю почему, вдруг всхлипываю, и чувствую, как через слезы приходит облегчение. Будто смывается копоть предательства. Голос Льва стал триггером, который запустил мое освобождение.

Мне стыдно, что Лев слышит это. Будто я позвонила ему только для того, чтобы залить трубку слезами. Но все мои попытки сдержаться и начать деловой разговор заканчиваются только новым всхлипом, еще сильнее предыдущего. Ничего не могу с собой поделать… Испуганно пытаюсь нажать отбой, но экран не срабатывает на мокрый от слез палец.

— Девочка моя, не надо…

Как же мне не хватало просто вот такого человеческого участия. Я же даже не говорила ни с кем о том, что случилось, теперь рыдания рвутся из груди. Зажимаю рот ладошкой и отношу трубку подальше от лица, чтобы Лев ничего не слышал. Не могу выдавить ни слова из себя.

— Так, я все понял. Сейчас немного занят, прости. Но через пару часов жду тебя, пообедаем вместе, хорошо? Адрес отправлю сейчас, — голос участливый, но уверенный и не оставляющий мне возможности для маневра. Хотя, какие могут быть препирательства в моем случае?

Наконец, сбрасываю вызов. На какое-то время весь мир превращается в отравленный отчаянием поток, и я ничего не вижу, кроме металлического шильдика на руле, мокрого от моих слез.

Я прощаюсь с прошлым.

__

Не знаю, сознательно или случайно Лев назначил встречу именно через два часа в ресторане, но как раз этого времени мне хватило на то, чтобы успокоиться, привести себя в порядок и настроиться на нужный лад.

Ничуть не удивлюсь, если он сознательно дал мне это время, чтобы я не чувствовала себя неудобно, явившись в растрепанных чувствах, зареванной и с размазанным макияжем.

Отдавая пальто в гардероб, смотрюсь в зеркало — немного бледна, но уже ничего не напоминает о недавней слабости.

Вот сейчас мне немного неловко перед Львом, будто ему нечем заняться, кроме утешений истерички с двумя детьми. Но уговариваю себя тем, что он уже видел меня в разных состояниях, и даже спящую. Вряд ли я удивила его своими рыданиями в трубке. К тому же я твердо намерена отплатить ему добром за все, что он для меня делает. Если его не интересуют оплата, то до конца моих дней готова давать ему советы по инвестированию в искусство, лишь бы не оставлял меня одну наедине со всеми сложностями.