Измена. Она его украла (СИ)

Дебильный юмор рвет в клочья остатки моих нервных клеток. С трудом сдерживаюсь, чтобы не нагрубить и не послать этого урода лесом. Но в таком случае подставлю Танюшку и Рому, а этого я допустить никак не могу.

— Я слышу только твое злобное сопение. Так что скажешь, Владик? — заговаривает спустя минуту молчания.

— Я все сделаю. Жду информацию о деле и фото — на котором видно время и живых заложников.

— О как запел! Будет тебе фото. Жди!

Короткие гудки оглушают на секунду. Стою под усиливающимся дождем, не замечая, как промокает одежда. Раздается вой сирены. Во двор заворачивает машина с мигающей «люстрой». Отхожу к своей тачке, не приняв окончательного решения: действовать самому или довериться полиции?

Глава 38

Решение приходит само, когда я вижу, кто выбирается из полицейской тачки. Корсиков, мать его, Максим Александрович, собственной персоной! Неужели до сих пор в следоках ходит?

А ведь мог бы давно сидеть в удобном кожаном кресле, где-то повыше. Значит, не зажрался как многие, остался на «полевой работе».

— Подождите, — окликаю его, когда он уже переступил порог подъезда.

— Кто вы? — хмурит изрядно поседевшие брови. На голове практически нет волос, а оставшиеся — выстрижены коротко, практически под ноль.

— Не помните? — срывается саркастический смешок с моих губ. Быстро же он забыл человека, что упрятал за решетку на долгие двенадцать лет.

— Кто-то из тех, с кем я пересекался по работе, — в тон отвечает Корсиков, пробежавшись глазами по татуировкам на кистях.

— Именно. Вы в курсе к кому на вызов приехали?

— Знаком, — кивает, и кривоватая улыбка сходит с его лица. — Вы — родственник? Свидетель?

— И то, и другое, сложно объяснить. Я — тот самый Влад, друг Тани, которого вы посадили за убийство ее мужа.

Следователь сразу напрягается, даже рука чуть дернулась, но за пистолет не схватился, и на том спасибо.

— И что вы делаете на месте нового преступления, которое коснулось этой семьи? Влад, вы понимаете, что одним своим присутствием, вы ставите себя под удар. Что я должен подумать, встретив вас здесь?

— Пришел мстить, отыграться…. — качаю головой. — Я хочу помочь и у меня есть информация. И пришло время пролить свет на старое дело в том числе, раз уж все так завернулось. Но сейчас это не главное. Нужно найти Таню и Романа!

— И чем вы можете помочь? — Корсиков все еще напряжен, будто боится что я прямо сейчас сбегу.

— Есть запись телефонного разговора, который состоялся совсем недавно.

Достаю смартфон. Мудак, позволивший себе покуситься на моих родных, не учел возможностей современной техники. Записать разговор — плевое дело.

Проигрываю запись нашего разговора. Корсиков становится еще смурнее. Мне это дерьмо нравится еще меньше, но все эмоции запер в груди: не время для рефлексии.

— Вы — ждете меня в машине, — выдает по итогу следователь. — Я вернусь, как опрошу Таниных родителей. И Влад, — задерживается на мне холодным взглядом, — надеюсь, что это не очередная афера с вашим участием. Вы должны понимать: посадил раз, посажу и второй.

Игнорирую его слова, и просто смотрю, как он скрывается в подъезде с коллегами.

Время тянется как резиновое, когда чего-то очень ждешь. Мне кажется, что Корсиков наверху провел не один час, и совершенно не торопится спускаться. А ведь жизнь Танюшки зависит от скорости наших действий!

Пикает смартфон. На экране появляется темное фото. На нем с трудом можно распознать заплаканное Танино лицо и испуганное Романа. И в углу указано время. Судя по нему, фото сделано две минуты назад. Живы! Они в порядке!

Вздох облегчения вырывается из груди. Еще пару-тройку таких переживаний, и можно будет заказывать черный костюм на собственные похороны. В последнее время сердечко сбоит нещадно, но я стараюсь не обращать на это внимание лишний раз. Когда все закончится, обязательно схожу к врачу.

Наконец-то следователь и компания вываливаются на улицу. Тушу последнюю сигарету, мысленно обещая себе бросить эту гадкую привычку.

— Едем в отделение, поговорим, — кивает Корсиков.

— На это нет времени, дорога каждая минута! Я знаю, где можно найти похитителя и его прихвостней! — отвечаю с жаром. Хочу скорее броситься в путь, но умом понимаю: одному мне не вывести это дело.

— Владислав, так это не делается, — качает головой Корсиков. Подхожу ближе и тыкаю пальцем ему в грудь.

— Ты, Максим Александрович, задолжал мне двенадцать лет! Посадил удобного человека, на которого смог повесить глухое дело! Против меня настроил Татьяну, да так, что она меня к собственному ребенку не подпускает! — может я и не был уверен в отцовстве, но показывать это следователю не входило в мои планы. — Хочешь новую звезду на погоны? Да такую, за которую и стыдно не будет? А? Или уже прогнил насквозь, сидя в казенных стенах?

Я рисковал, пытаясь надавить на «человечность» и совесть. Вот только осталась ли она у опытного следака??

Корсиков обреченно вздыхает, но соглашается с моими доводами. А потом обращается к своим ребятам.

— Выдайте свидетелю броник, едем на задержание! Вызывайте подкрепление, адрес сейчас будет.