Измена. Она его украла (СИ)

Называю место, где обитает эта гнида. Ночной клуб на окраине, в подвальном помещении которого проворачиваются разные мутные делишки. Наводил справки об этом месте еще на зоне: процветает, хозяева те же. Вывод напрашивается один — у этого бизнеса есть серьезный покровитель, возможно даже из органов.

— Слышь, Максим Александрович, предупреди своих ребят. Там, куда мы сейчас едем, честных и порядочных людей не водится. Можно и оборотней в погонах встретить. Так что имейте в виду.

— Все стреляные воробьи, не первый раз на выезде. Лохов не держим, — огрызается Корсиков. И чего такой нервный? Ладно, я-то переживаю. Все-таки Танюшка и Ромка мне не чужие. А он?

По собственной воле усаживаюсь в ментовскую тачку. Не думал, что до этого дойдет! Еще и бронежилет выдали, берегут жизнь мою. Чудно!

Путь до окраины съедает еще полчаса, а мои нервы превращаются в туго натянутую тетиву. Корсиков молчит, не язвит, ничего не спрашивает. Видимо, тоже настраивается на встречу.

И хоть время еще не позднее, клуб работает вовсю: у входа толпятся подозрительные личности, прогуливаются девочки в коротких юбках, что своей длиной напоминают скорее набедренный пояс, а не полноценный элемент одежды. И это чьи-то дочери!

Высаживаемся чуть в стороне. Часть оперативников идет к центральному входу, и постояльцы разбегаются как тараканы на кухне при включенном свете.

— Вперед! — Корсиков быстро двигается впереди, остальные за ним гуськом. Заходим в здание с торца. Этим входом реже пользуются, так что есть шанс перехватить мерзавцев.

— Полиция! Всем оставаться на местах! — вваливаемся в подсобное помещение, которое кто-то переоборудовал под кабинет. За столом находится старый знакомый: тот самый клиент, из-за которого я ушел на дно. Из-за стола раздается мычание. Сотрудники окружают стол.

— Девушка и паренек. Живые, — рапортует полицейский. И на этом могло бы все закончиться, но распахивается дверь, ведущая в клуб, и появляется человек, ответственный за смерть Юрия.

— Легавые! — орет и выхватывает из-за пояса пистолет. Палит без разбора, цепляя одного из сотрудников и меня. Отдача в броник выходит не хилая, сгибаюсь пополам, бормоча проклятия.

Корсиков швыряет стул в отморозка с пистолетом, и тот заваливается на пол. Со всех сторон ему бросаются помогать коллеги, скручивая сразу двоих: и бывшего моего клиента, и киллера. Неужели это — конец?

Меня разбирает нервный смех. Сползаю по стене, улыбаясь как дурак. Таня в безопасности, Ромка — в порядке! Я смог, справился….

Острая сердечная боль внезапно прошивает левую сторону. Так сильно, что не могу и слово вымолвить. Смех сменяется стоном. Рука немеет, а все тело бросает в холодный пот. Что это? Сердечный приступ? Или что похуже?

— Владислав, вы ранены? — наклоняется Корсиков.

— Сердце… — шепчу, прижав руку к груди.

В затухающее сознание врывается испуганный Танин голосок:

— Вызовите скорую!

Глава 39

Спустя два дня

Сегодня врач заявил, что риск для здоровья миновал, и разрешили посетителям меня навестить. Помимо прочего прозвучал диагноз: «Инфаркт миокарда». Странно, всегда думал, что подобное светит только старикам, а тут на тебе, приплыли!

Послушно проглатываю жменю таблеток и морально готовлюсь к «атаке» родителей. Наверняка уже все кабинеты обошли, но добились своего. Сейчас мать начнет причитать, отец — будет смотреть как на умирающего…. Не люблю этого!

Дверь в палату распахивается, и в белых халатах протискиваются Таня и Рома! Неожиданно и, черт побери! Я ведь выгляжу хрен знает как. Лежу такой весь…. Самому тошно от собственного бездействия. Но доктор строго приказал: никакой активности, нервов и самостоятельности.

— Привет, — Таня нервно улыбается и проходится взглядом по мне.

— Здравствуйте! — выглядывает Ромка из-за ее плеча. Он рассматривает меня с любопытством и интересом.

— Привет! — киваю обоим. — Присаживайтесь. Есть стул и… кровать.

Рома занимает единственный стул, а Таня осторожно садится в ногах, на самый край кровати.

— Я принесла тебе кое-каких продуктов, но меня отругал врач, — вздыхает Таня. — Оказывается, тебе всего этого нельзя, диету соблюдать надо. А я котлеты приперла!

— Я бы с удовольствием попробовал твои котлеты, а не ту гадость, которой меня пичкают. Жидкие кашки без соли, пюреобразный супчик. Даже пить слишком много нельзя. Одни ограничения, — наигранно вздыхаю и пытаюсь шутить.

— Фу, без соли! — смеется Ромка и ерзает на стуле. Ему хочется подвигаться, а тут надо вести себя прилично. Задавливаю смешок. Когда-то и я таким был. Только очень давно.

— А как в целом самочувствие? Тебе стало легче? Доктор сказал, что это был инфаркт, — Таня округляет испуганно глаза. Какая же она красивая! И ничто не в состоянии ее испортить: ни больничная атмосфера, ни недавнее «приключение» с похищением.

— Да, уже намного лучше, и нет той острой боли. Во мне сейчас такое количество лекарств, что любой инфаркт улетает в нокдаун, — отмахиваюсь. Не хочу говорить про болячки, тем более — с Таней.