Измена. Отбор для предателя (СИ)

Я спотыкаюсь, увидев это, и Блэйк подхватывает меня сильными руками, чтобы я не упала.

— Осторожнее.

— Инквизитор Блэйк, — вдруг слышу я голос. — Это новенькая девочка? Неплохой улов, неплохой. Слухи уже поползли, что ты привез двух обворожительных красоток, чтобы они послужили господу.

Незнакомец в такой же мантии, как у Блэйка, смотрит мне в лицо и морщится.

— Красивая, но ты, кажется, перестарался. Что же она такое натворила? Ведьма что ли?

— Вроде того, — говорит Блэйк, долго не колоась, пришлось переломать пальцы.

— И что узнал?

— Епископ получит доклад сегодня ночью, прости, Шелли, я спешу.

— Да, да, разумеется.

— Может нужна помощь, подлечить ведьмочку? — спрашивает Шелли с улыбкой, если пальцы сломаны, могут неправильно срастись. А я специализировался на медицине…

— Я позабочусь об этом. Спасибо за твое участие. Мне, к сожалению надо спешить. Еще куча дел. Я только вернулся из монастыря, а на меня уже навалилось все сразу.

— Да, да… — говорит задумчиво Шелли. — Надеюсь она не будет держать на нас зла. Я смотрю ты ей уже выдал амулет.

— Как и любой послушнице. Теперь она — собственность инквизиции.

— Надеюсь, можно будет к ней наведаться, когда она поправится. Поговорить о духовном росте, так сказать. Кхм..

— Это уж как она сама пожелает. Сейчас ей не до этого, сам видишь.

— Ты, конечно, совершенно бессердечный, — восхищенно говорит Шелли. — Я бы не смог пытать такого ангелочка.

В ответ на это Блэйк только морщится.

— Я служу инквизиции и делаю все, что должно.

— Да… Как и мы все.

Когда Шелли остается позади и мы продолжаем двигаться вдвоем, Блэйк шепотом говорит мне:

— Сразу прибежал. Сейчас он уже спешит к епископу, чтобы доложить о том, что я исполнил приказ, как положено.

— Он ничего не делал, Клем, — говорю я, выныривая из воспоминаний.

— А почему тогда твои руки перевязаны? Скажи, он пытал тебя? Если он тебя пытал, я его об стенку размажу.

Я разматываю бинты и показываю Клем свои пальцы, они совершенно невредимы.

Я пытаюсь отмахнуться от ее расспросов но она наседает на меня так активно, что я просто сдаюсь.

— Он вел себя странно, — говорю я наконец. — Как будто….

— Как будто что?

— Как будто ему стало жалко меня.

— Инквизитору, жалко тебя?

КЛем удивленно распахивает свои огромные голубые глаза и недоуменно качает головой, словно одна мысль о том, что в этом человеке может проснуться жалость, кажется ей совершенно невероятной.

— Да, именно так. Он заставил меня кричать. Но не причинил мне боли. Он сказал, что они услышат. Сказал, что они должны удостовериться, что он действительно пытал меня.

— Я не понимаю, у тебя такой вид, будто тебя часами пытали…

— Он дал мне кое что, от этого такой эффект. Я сама испугалась, когда увидела себя в зеркало. Через пару дней эффект пройдет.

— Вот дела… Так получается, этот хлыщ теперь на нашей стороне, или что?

— Я не знаю.

Я сажусь на кровати, пытаясь осознать то, что только что со мной произошло.

Я помню, как кричала во весь голос, послушно вспоминая всю боль, которая обрушилась на меня за все то время, с тех пор, как я покинула дом той страшной ночью.

Он пальцем меня не тронул. Лишь смотрел на меня пристально, не отводя глаз и слушал мой крик. Я видела, что моя боль откликается в его глазах, видела, что он сострадает, словно чувствует отчасти то, что чувствую я. И это, пожалуй, самая удивительная часть из всего.

— Мы должны бежать отсюда, — перебивает мои мысли КЛем. — Тут нельзя оставаться. Этот старикашка, мерзкая жестокая тварь. Он мне сразу не понравился. Думаю, нас не ждет ничего хорошего…

— Ты права, — говорю я, — Но я не представляю, как это сделать, учитывая, что на нас эти проклятые амулеты.

— Если ты говоришь, что Блэйк на твоей стороне, он же может помочь тебе убежать, не так ли?

— Да, но…

— Нужно делать ноги. Тебе уж точно. Я видела, как у этого епископа загорелись глазки, когда он услышал о том, что ты жена этого поганого дракона. И я уверена на все сто, что он поверил тебе. А эти пытки… Их просто потребовала его гнилая душонка. Он видимо обожает знать, что по его воле кому-то причиняют боль. Вот гад, а его еще святейшеством называют. Как только земля таких скотов носит. Кто знает, что еще ему взбредет в голову?

— Мне епископ тоже не понравился, как и его слова. Теперь все зависит от Блэйка и от того, станет ли он помогать мне и дальше. Что-то мне подсказывает, что без его помощи выбраться отсюда не получится.

42

Ивар

— Сто двадцать одна, князь, пока это все, что более или менее достойно рассмотрения, — говорит Даррен. — Многие хотят влезть в отбор, не отвечая при этом даже самым базовым критериям. Ваша мать отсеила более половины. Так что…

Я, в соповождении тараторящего Даррена, иду через ряды выстроившихся девушек. Все молоды, все одеты скромно, у каждой волосы забраны назад, чтобы было видно только и лицо, и ничто не мешало оценить красоту черт их лиц.