Измена по контракту (СИ)

После небольшой, но жаркой дискуссии в соцсетях инвестор соглашается дать ему шанс. Обычно они приглашают для участия в конкурсе лишь самые уважаемые и проверенные временем организации, но в этот раз решают сделать исключение.

Кажется, весь город следит за проведением конкурса. Я тоже не вылезаю со странички инвестора, где публикуются проекты, ведётся обсуждение и проходит народное голосование. Я голосую за небоскрёб-линейку — это реально самый красивый и дерзкий проект из всех представленных. Я хочу, чтобы этот дом был построен! Хочу, чтобы Влад поселился в пентхаусе с видом на море и пил белое вино, любуясь закатом. Чтобы больше никто — ни мать, ни брат, ни жена — не посмели выгнать его из дома.

Через две недели жюри объявляет, что в конкурсе победил проект «Дроздов-центр». Я плачу от счастья за Влада. Его мечта сбылась! Он прорвался в высшую лигу, он станет знаменитым и богатым. Его небоскрёб простоит на берегу залива как минимум сто лет, а люди будут удивляться и спрашивать, что за гений построил этот фантастический дом, нарушающий законы физики.

А на следующий день Следственный комитет даёт большую пресс-конференцию по поводу дела Одоевского. Я пропускаю онлайн-трансляцию, потому что с утра до вечера ношусь по магазинам, выбирая платье, которое скроет мою пополневшую талию. До свадьбы осталась неделя, а я ещё не нашла подходящий наряд. Но вечером в постели я листаю каналы и подпрыгиваю от неожиданных новостей.

Первая — Одоевский и Грушин рассказали на допросах о разногласиях в их преступной группировке. Оказывается, в последние годы Дроздов хотел прекратить воровскую деятельность и даже планировал сдаться с поличным. Шальные деньги он считал грязными и практически не пользовался ими. Одоевский уговаривал его не совершать глупость и не подставлять друзей под статью. Тогда Дроздов замыслил основать благотворительный фонд и перечислить туда свою часть наворованного. Пока они решали, как это провернуть, чтобы не засветиться перед налоговой и ОБЭП, Юрий Николаевич скоропостижно скончался, поставив подельников перед сложной проблемой, — как изъять деньги из «Питерстроя», не привлекая внимания наследника?

Вторая новость — Настю сочли невиновной. Она ввязалась в брачную авантюру по настоятельной просьбе отца. О коррупционных схемах ничего не знала. Просто вышла замуж за наследника и отсудила компанию. Если бы Влад Дроздов написал на неё заявление, то её бы привлекли к ответственности за мошенничество, но Влад ничего не писал. У него не имелось претензий к бывшей жене. К счастью, вклад «Скорпиона» в развод четы Дроздовых остался за кадром. Зато Василиса Чернецова попала в разработку. Выяснилось, что она слишком много знала, поэтому её тоже задержали как соучастницу.

А третья новость оказалась самой ошеломляющей. Когда началось следствие, все активы Юрия Дроздова были заблокированы, но недавно выяснилось, что пакет акций одной газовой компании был приобретён задолго до махинаций с бюджетными деньгами. Юрий Николаевич купил несколько ценных бумаг в том месяце, когда в Туле родился его внебрачный сын. Двадцать шесть лет назад они стоили недорого, кто же знал, что их цена взлетит в космос? Эти акции изначально предназначались Владу, но узнал он о них только сейчас. Стоимость их не разглашалась, но прозвучал намёк, что речь идёт о нескольких миллионах долларов. И это были честные деньги, которые вернулись к наследнику после самой тщательной проверки.

Я глупо улыбаюсь и пялюсь в потолок. Господи, спасибо тебе за всё! Теперь Влад в безопасности. Он может спокойно жить, дышать и работать. Строить свои нереальные небоскрёбы, открыть собственное бюро, встречаться с нормальными девушками и забыть о том, что его предали женщины, которым он доверял. Мама, Кира, Настя.

И я, да.

Возможно, пройдут годы, и он перестанет меня ненавидеть.

Он добрый человек, когда-нибудь он меня простит. Хотя бы за то, что я открыла ему простую истину: никаких запретов нет, никаких правил нет, есть только мужчина и женщина. Они могут быть снизу или сверху, могут меняться, это ничего не значит. Они свободны, если любят друг друга.

Грёбаные слёзы стекают на подушку. На наволочке остаются мокрые пятна. Я переворачиваю её на сухую сторону и закрываю глаза. Перечисляю в уме дела, которые нужно успеть сделать до бракосочетания: ввести в курс дела новенькую медсестру, сходить в салон красоты, собрать чемодан в отпуск и вещи для переезда в квартиру Никиты. Моя собственная, ради сохранения которой я приложила столько усилий, останется стоять пустой. Возможно, когда-нибудь я её сдам. А потом подарю сыну, если он захочет жить отдельно.

Я вижу в мечтах белокурого мальчишку, улыбчивого, открытого, смышлёного, упрямого и такого же талантливого, как его отец.

Нет-нет-нет, я не буду плакать.

И не буду вспоминать Славика Дроздова.