Измена. Право на истинную (СИ)

— Что?! — охает Даза. Растерянность сменяется гневом, и она подбоченивается. — Я?! И чем же интересно?!

Замолкает, округляет глаза и прижимает к губам пухлые пальцы:

— Я ведь… Нет… Что? — переводит на меня испуганный и шокированный взгляд и сипит. — Госпожа… я… Это же…

— Сядь, — Вестар усаживает Дазу рядом со Жрецом, который злобно на нее зыркает. — Что-нибудь слышала о Порошке Сладких Ночей?

— Чо? — так хмурится.

— Ты им сегодня закинулась, дорогуша, — Вестар вглядывается в ее глаза.

Даза краснеет, опускает взор и молчит, поджав губы.

— Говори, — рычит Ивар. — Или я вскрою тебе брюхо.

— Спокойно, — Вестар оборачивается. — Кто тебя так учил выспрашивать информацию? Выдохни. Жена рядом, наверху дети, — а затем вновь обращается к кухарке. — Так, душечка, на старого и обманутого в чувствах прохвоста и злого Альфу внимания не обращаем, — касается ее подбородка и поднимает круглое и пухлое лицо на себя. — Ты сегодня что-то в себя закинула перед самой свиданкой со старым ловеласом. Что же это было по твоему мнению?

— Я… — кухарка запинается чуть ли не на каждом слоге, — хотела ему понравиться… вот и выпила тот порошок…

— Какой? — Вестар по-доброму и приветливо улыбается.

— Тот, который… меняет запах и делает женщину привлекательной. Я-то булками пахну, то мясом, то луком с чесноком, — губы у Дазы дрожат. — Госпожа Рада сказала, что это как приворотное зелье… Выпьешь и у мужика…

— Продолжай, — Вестар улыбается шире.

— Как бы прилично выразиться, — Рада бросает беглый взгляд на бледного мрачного Ивара, — чтобы никого не обидеть…

— Колом встанет? — воркует Вестар.

Даза поднимает на него глаза, и ее маленькие уши краснеют.

— Госпожа Рада по-другому выразилась. Она переживала, что ее сын может быть холоден к жене, которую выбрал его зверь, и хотела помочь им.

— Прелесть, — Вестар отступает и падает в кресло.

— Я подсыпала порошка меньше, чем требовалось, — Даза опять опускает взгляд. — Но не из-за жадности а потому, что Госпожа маленькая, тощая… Боялась переборщить, — вновь смотрит на Вестара. — Наш травник, например, всегда ей заваривал чай помягче. Вот я и рассудила, что… Загонял бы он ее по всем углам замка… Вот у меня чуток и осталось… решила попробовать.

— И сработало? — ехидно спрашивает Вестар.

Верховный Жрец очень красноречиво смотрит на него, а Даза вот-вот лопнет от стыда и смущения.

— Ты-то сам там травки никакие не пьешь? — Вестар в изумлении приподнимает бровь.

— Нет.

— Вот теперь я проникся к тебе уважением.

— Да и ты не так прост, маркиз.

— Возьмешь под свое крылышко? Может, тоже жрецом стать.

— Нет. У тебя другой путь.

— Какой?

— Тайна сия велика.

— Госпожа, — Даза перебивает несодержательный диалог и в отчаянии смотрит на меня. — Я бы никогда… Я лишь хотела помочь…

Она не врет. Она, как и я, не очень умная и доверчивая. Рада бы могла и мне самой всучить этот порошок и убедить, что это разбудит страсть в Вестаре, однако я была обманута им и не считала, что он ко мне холоден. Супружеский долг он исполнял, и никогда в спальне не торопился, не ущемлял меня в ласках, объятиях и поцелуях.

Возможно, Рада и пыталась намеками толкнуть к тому, чтобы однажды вместе с уродливыми украшениями подсунуть мне волшебный порошок, но я же бываю непробиваемой.

— Еще остался порошок? — тихо спрашивает Жрец.

— Совсем чуть-чуть, — Даза виновато смотрит на него. — В самых уголках мешочка.

— По моему скромному мнению, — Жрец переводит взгляд на Ивара, — это тянет на изгнание, Альфа, но это твои родители… Вот тут я готов поднять всех жрецов и жриц на уши. И, — вновь обращается к затихшей Дазе, — ты повторишь все, что сказала сегодня?

— Да, — так коротко кивает.

— Тогда ответ за тобой, Альфа, — Жрец прямо смотрит на Ивара.

Глава 49. Злопамятный маркиз

— Ты смотришь мне в глаза и лжешь! — от разъяренного рева Ивара вибрируют стены главной залы.

— Не говори в таком тоне с матерью! — рычит в ответ Игнар.

— Вы травили мою жену!

В любой момент Ивар может сорваться в неконтролируемую ярость. Его предали. Те, кто привел в этот мир.

— Она тебе не ровня! — взвизгивает Рада. — Ты и сам это понимал! Большая удача, что она хотя бы читать умеет.

Я в ответ лишь закатываю глаза.

— Я еще писать умею, — не могу удержаться от ехидства. — И без ошибок.

Рада переводит взгляд на меня, и, наконец, я в ее глазах вижу честную неприязнь, которую она раньше скрывала.

— Мы к твоим возмутительным обвинениям не имеем отношения, — Игнар скрещивает руки на груди.

Даже я вижу, что он лжет. Он нервничает, в зрачках вспыхивает паника, а на лбу проступают капельки пота.

— Ты ведь сам не был рад всему этому… — шепчет Рада и касается руки Ивара, который от нее отмахивается, и его лицо перекашивает гримаса злобы.

— Она моя Нареченная, — нависает над ней, вглядываясь в глаза. — Вы пошли против моего зверя, воли Леса, Матери Луны! И тут неважно, был ли я рад или нет! Зверь ее выбрал, и детей она должна была нам родить!