Измена. Право на любовь

— Я не уйду, не отстану, угрозы на меня не возымеют должного эффекта, — Илья улыбается еще шире. — Я работаю с людьми, и невероятно стрессоустойчив, поэтому я предлагаю тебе наиболее легкий путь: сказать, что тут происходит. Я могу предположить, что что-то страшное, потому что рожа у тебя точно как у семидесятилетнего мафиозника, у которого убили правнука и он восстал из мертвых, чтобы…

— Хватит! — рявкаю я в бессилии. — Заткнись, бога ради! Заткнись! Мне такими темпами скоро будет все девяносто!

— Вот я и предлагаю тебе…

— Он травил мою жену, — облокачиваюсь плечом о стеллаж и прикрываю лицо рукой. — Он наш семейный доктор.

Глава 29. Фу три раза!

— Не только Виту, — Дима выталкивает языком кляп, который я слабо и неглубоко впихнул в его уродливый рот, и сплевывает кровавую слюну, — но и тебя, дружочек.

— Да он маньяк какой-то, — Илья ежится. — Поэтому я врачей и не люблю.

— Да я уже в курсе про виа гру…

Илья распахивает глаза. Зыркает на меня, затем на Диму, а тот хмыкает:

— Виа гра была лишь моей идей, и я к ней не притрагивался…

— Его надо валить, — Илья хмурится и смотрит на меня в ожидании решительных действий. — Спрятать тело не проблема.

— Не любопытно, что я тебе периодически колол?

Точно психопат, которому не терпится похвастаться всеми своими отвратительными интригами и планами. Некоторые маньяки горячо желают попасться в руки полицейских, чтобы было кому рассказать о своей гениальности и увидеть удивление в глазах.

— Мне любопытно, — Илья делает шаг к Диме.

— Вита тебе не даст, — тот переводит на него насмешливый взгляд. — Можешь тут не хорохориться.

— Да ему-то теперь тоже не светит, — Илья копирует ухмылку Димы и кивает на меня. — Ты ведь этого добивался? Или чего? Я вообще не вкуриваю твою мотивацию.

— Люблю я ее…

— Фу! — Илья отшатывается и оглядывается на меня. — Фу! Фу! Фу три раза! — а затем смотрит на Димы. — И?

— А выбрала она вот этого урода…

— То, что он урод я соглашусь, — кивает Илья.

Я планировал Диме переломать палец за пальцем, вырвать ногти и срезать веки, а я сейчас стою и недоумеваю.

— Что ты ему колол? Какой-нибудь хитрый препарат, который угнетает когнитивные функции и разжижает мозг? — тихо предполагает Илья. — Это многое бы объяснило.

— Нет.

— Так он с рождения тупой?! — с издевкой восклицает Илья.

— Убери его отсюда! — не выдерживает Дима и дергается. — Это наш с тобой разговор, Артур!

— Что ты ему колол? — Илья стискивает его подбородок. — То, что медленно и верно превращает в овоща?

— Нет…

По глазам Димы вижу, что он в себе разочарован. Идея Ильи превратить меня в прикованного к кровати инвалида ему очень понравилась, но его бесит, что сам он не додумался до подобного.

— Мужские противозачаточные…

— Чо? — Илья вскидывает бровь. — Такое разве есть?

— В продаже их не найти…

— А Вите что колол? — Илья щурится.

— Я их… Ты не поймешь.

— Пойму.

— Я этих голубков чередовал, — Дима усмехается.

— Зачем? — Илья медленно моргает. — Что за тупая многоходовочка?

— У каждого препарата есть свои побочные эффекты, и они могут накапливаться, поросеночек. Я же их годами водил за нос, — елейным голоском отвечает Дима, и получает новый удар в лицо.

Дима стонет, смеется и брызжет кровавой слюной.

— Это тебе за поросеночка, — Илья встряхивает Илью. — Зачем ты это делал?

— Потому что мог…

От ответа Димы у меня волосы на руках встают дыбом, и по коже пробегает холодный озноб.

— Потому что никто из них не заслуживал семейного счастья…

— А это у нас комплекс Бога вылез, — Илья отступает и оглядывается. — И ведь все это никак не объясняет, почему ты такой идиот.

— Уходи, Илья…

— И что ты будешь делать?

— А тебе какое дело?

— Большое.

— Проваливай! — мой рев сотрясает стеллажи, потолок и стены. — Это касается только меня, моей жены, моей семьи!

— У тебя сейчас мозгов, как у взбешенной канарейки, — Илья хмыкает. — И любая твоя идея будет априори хуже моей.

— Да откуда ты такой вылез?! — рычу в бессильной ярости перед тупым говнюком.

— Напрашивается отвратительная пошлость на этот вопрос, — Илья скидывает куртку и разминает плечи. — Ты видел когда-нибудь злую и психованную канарейку?

— Да твою ж мать! Свали в туман!

— Моя идея заключается в том, — встряхивает руками и медленно идет в сторону, — сначала тебя отмудохать…

— Что?!

— Мы любим с тобой одну женщину, и это моя обязанность навалять ее бывшему…

Я в отчаянии смотрю на Диму, который тоже ни черта не понимает. С открытым ртом наблюдает за вихрастым наглецом, который вздумал сыграть на моих нервах.

— А после мы займемся доктором, — Илья скалится в улыбке. — Возможно, со сломанными носами, выбитыми зубами и синяками на пол рожи.

Я готов кричать так же сильно, как кричал в поле. Моя жизнь обратилась в какое-то безумие.

— Я, знаешь ли, довольно агрессивный, несдержанный молодой человек, который испытывает в последние месяцы сильный стресс, — Илья перебирает пальцами в воздухе, — шутка ли, обслуживать десятки людей каждый день и варить им кофе с милой улыбкой ради жалких чаевых? А кто-то даже чаевые не оставляет!