Измена. Право на семью

У Валерия почти на каждом снимке — недоумение. Вот он что-то мне говорит, а я отворачиваюсь, прикрывшись фатой, а он на следующей фотографии смотрит перед собой глазами “что я опять сделал не так”?

Что же Валерий мне тогда сказал? Прорываюсь сквозь память ко дню свадьбы и слышу вопрос “тебе налить вина?” и ответ тоскливым шепотом “я хочу умереть”. После этого я ждала объятий, от которых бы я гордо отказалась. Почему я не могу вернуться во времени назад, подойти сама к себе, встряхнуть и сказать, что фотограф тот еще хитрый черт.

— А у матушки моей другие фотографии со свадьбы, — рядом на кровать присаживается Кирилл.

— Что ты тут делаешь? — захлопываю альбом и вглядываюсь в его лицо.

Какая же у него гладкая кожа. Он явно ходит к хорошему косметологу.

— Я хотел убедиться, что ты в порядке, — улыбается. — Ты так резко ушла.

Зачем он вставил себе такие зубы? У него же свои были нормальные. Может, ему их кто-то выбил и поэтому он провел реставрацию рта? И ведь не задать этот вопрос, потому что он очень неловкий.

— А тебя стучать не учили?

— Я всегда был внезапным, — понижает голос до шепота.

— Ты в чужом доме, Кирилл, — я тоже почему-то перехожу на шепот. — И стоит быть воспитанным и вежливым гостем.

— Не смог сдержать порыва последовать за очаровательной хозяйкой, — прищуривается и одаривает меня новой легкой улыбкой.

Не успеваю сообразить, что происходит, как он целует меня. Чувствую на губах мягкую мяту, и понимаю, что Кирилл пусть очень порывистый молодой человек, но предусмотрительный. Успел разжевать мятный леденец.

— Если целовать, то богиню, — выдыхает в губы. —

Боковым зрением замечаю, что кто-то стоит в проеме двери. Медленно поворачиваю голову. Мои глаза и так максимально распахнуты, поэтому шире раскрыть я их не могу, когда вижу молчаливого Валерия.

— Богиню? — повторяет он глухим голосом.

Глава 40. Не пластиковый, а ухоженный

— Привет, — шепчу я и понимаю, что это было лишним в создавшейся ситуации.

Паника. Да такая, будто муж застукал меня голой на Кирилле. Дыхание сбивается, и я взвизгиваю, когда Валерий диким зверем кидается в сторону Кирилла. Без рыка, слов или оскорблений. Молча.

Кирилл, видимо, решает, что в полном праве ответит моему мужу и вскакивает на ноги. Свадебный альбом падает с колен, я прижимаю холодные ладони к лицу и наблюдаю, как в замедленной съемке, Валерий наносит удар по челюсти Кирилла, который награждает его тычком в живот.

Муж мой также молча швыряет его к комоду. Грохот, глухие маты Кирилла, а хватаю с тумбы вазочку и прижимаю ее к груди.

— Хватит…

Валерий бьет лбом по идеальному носу Кирилла. Хруст, болезненный клекот и кровавые слюни.

— Ой, кажется, я твой носик немного помял, — урчит Валерий и сам получает лбом по подбородку, потому что Кирилл промахивается.

Он за грудки впечатывает гостя в стену. Несколько точных ударов под ребра, и выволакивает на балкон.

— Валерий!

— Я тобой чуть позже займусь, дорогая, — низко и утробно рычит в ответ.

— Прекрати немедленно! — кидаюсь за ним и замираю в проеме.

Он буквально вышвыривает за перила балкона Кирилла, который вскрикивает, а вместе с ним и я. Шелест листвы, хруст и вопль. Подскакиваю к хмыкнувшему Валерию и в ужасе смотрю на мятые кустарники шиповника, в колючих зарослях которого вижу белые брючки Кирилла. Переходит на стоны, мычание и медленно выползает на траву.

Валерий заталкивает меня в спальню, закрывает балконную дверь и делает шаг ко мне, зло прищурившись:

— Марш в ванную комнату.

— А вдруг он ноги сломал? Или руки? Или позвоночник? Ты что творишь?

Выхватывает из моих ладоней вазочку и шипит:

— Повторять не буду.

Открывает дверь ванной комнаты:

— Считаю до трех. Раз…

— Надо вызвать скорую, — топаю ногой и сжимаю кулаки.

— Два, — держит вазочку за тонкое горлышко перед собой и улыбается, — разобью, Вика, и третью искать не буду.

Угроза срабатывает. Ныряю в ванную комнату, и за мной решительно заходит Валерий.

— А теперь хорошенько почисть зубы, — запирает дверь со зловещим щелчком. — И основательно прополоскай рот. Вперед, Вика.

Я молча поджимаю губы и шумно выдыхаю через рот. Я ведь и сама не против заняться гигиеной рта после внезапного поцелуя с Кириллом, но приказной тон Валерия меня бесит.

— Ты сам после своей Ладочки всегда чистишь зубы? — едко интересуюсь и пренебрежительно вскидываю бровь.

— Я тебя свяжу и сам займусь твоим ртом, — смотрит на меня исподлобья.

Секунда оторопи, и я краснею до кончиков ушей.

— Не в том смысле, Вика, — голос и Валерия становится хриплым, — но…

— Не смей продолжать мысль, — сжимаю кулаки в бессилии перед своей мимолетной и гнусной фантазией.

— Тогда зубную щетку в руку и вперед.

Выхватываю из стаканчика зубную щетку и отворачиваюсь к зеркалу. Валерий сверлит меня взглядом и тихо говорит:

— Не думал, что тебя заводят пластиковые мужики.

— Отвали, — выдавливаю зубную пасту на щетку. — И не пластиковый, а ухоженный.

— Но рожу его я хорошенько помял, — зло отзывается Валерий.

Я понимаю, что мне сейчас лучше засунуть зубную щетку в рот и промолчать, но я бы тогда не была собой, поэтому усмехаюсь.