Измена. Расколотое сердце

Чемодан, сумка, рюкзак. Подъем под палящим солнцем. Страдать так на всю катушку. Должно быть больно по всем пунктам и на десять из десяти. Чтобы точно запомнить и больше никогда не повторять ошибок.

Отдышавшись, наконец, у дверей этого прекрасного храма любви, дергаю ручку массивной двери и… ничего. Дергаю посильнее, в разные стороны, но она все равно не поддается. Проверять график работы -это путь слабаков, и если ты такой весь из себя внезапный, приходится расплачиваться. На часах только половина девятого, а нужный мне отдел работает с одиннадцати, увы.

В ЗАГСе, между прочим, могли бы и завести круглосуточное окошко для желающих экстренно развестись!

Оглядываюсь на горку из вещей, пристроенную в уголочке и мучительно вздыхаю. Вот и что делать? Уехать ни с чем будет как-то неспортивно. Стоять под палящим солнцем… Я, конечно, не сахарная, но румяной корочкой обзаведусь. Идти ждать в кафе через дорогу – это означает тащиться с вещами по ступенькам еще минимум дважды. Выбор без выбора.

Через двадцать минут я сижу у окошка, остываю под кондиционером и вяло ковыряю заказанный завтрак. Есть совсем не хочется, хотя в тарелке вальяжно развалилась ароматная бриошь с хрустящей сочной зеленью, блестящими ломтиками лосося и яйцом Бенедикт, залитым голландским соусом. Все выглядит аппетитно до одури и становится еще красивее, когда я добавляю оранжевого цвета, протыкая желток. Великолепно. Но у меня, только от мыслей, что я положу хоть кусочек в рот, к горлу подкатывает тошнота.

Запиваю горечь разлившуюся во рту черным кофе и набираю номер мамы. Нужно ее предупредить и заодно избавиться от вещей. Длинные гудки прерываются сонным голосом :

– Аечка? Ты чего так рано? Что-то случилось? Не зря у меня сердце весь день болело.

Мама часто на пустом месте может развести трагедию, но сейчас она очень права. По телефону говорить не хочется, да и страшно, что ей на самом деле станет нехорошо.

– Мамулечка не переживай только. Кое-что случилось, да. Я сегодня попозже приеду к тебе и все объясню обязательно. Только мне сейчас нужно, чтобы ты курьера встретила.

Отправлю вещи, чтобы освободить руки и не мучиться.

– Ты скажи, все здоровы хоть? Я же изведусь!

– Да, мам. Не волнуйся, пожалуйста. Я тебе сейчас все данные курьера скину.

За возней с доставкой на такси убиваю все время до открытия ЗАГСа. Допиваю третий стаканчик кофе и возвращаюсь в храм любви. Очереди нет и я первая захожу в кабинет для подачи заявления на развод.

– А квитанция на оплату пошлины где?!

Женщина с великолепным гнездом на голове гоняла меня уже третий раз. Я чувствовала себя в компьютерной игре, где задания герою выдают постепенно. Просто так будет неинтересно. Сначала я бегала делать копию паспорта в канцелярский магазин, находящийся за два квартала. Потом ставить печати в другое крыло. Теперь вот… пошлина.

Все наши государственные учреждения будто созданы для пыток и принимают на работу туда только настоящих садистов. Не удивлюсь, если у них для этого специальное удостоверение имеется. Работница ЗАГСа будто мстила мне за то, что она тут работает, за неудавшееся утро, подгоревший омлет, опоздавшую маршрутку и что Витя из пятого “Б” не пригласил ее танцевать на дискотеке в далеком 1987 году.

– Этого не было в прошлом квесте, – бормочу себе под нос, но в кабинете слишком тихо и сквозь монотонный гул кондиционера все слышно.

– Что-о-о, – крайне возмущенно тянет она, – В коридоре для кого перечень документов повесили?!

– Я говорю, реквизиты дайте.

– Оплата через кассу в банке через дорогу, – с особым удовольствием швыряет мне она свои слова и листок с данными для оплаты. Кажется, еще немножечко, самую капельку и она лопнет от своего извращенного удовольствия.

Солнце уже вышло на пик своей мощности. Жарко так, что подошва босоножек прилипает к асфальту. Если и появляется легкий ветерочек, то он больше похож на горячий фен и делает только хуже. Это самый сложный уровень. Если она меня еще куда-нибудь пошлет, я сама ее…

Когда возвращаюсь из очередного путешествия “туда и обратно” замечаю, что за время моего отсутствия у кабинета собралась небольшая очередь.

Становлюсь у самой двери, чтобы сразу зайти и взять следующее задание. На лавочке у стены напротив сидит очень красивая девушка. Шикарная я бы даже сказала. Не смотря на жару и выжигающее все, что попадется на пути солнце, она одета в строгое черное платье. На ногах, чуть более соответствующие погоде, черные босоножки на высоком каблуке, увивающие ее изящные лодыжки тоненькими ремешками. Глаза спрятаны за такими же черными очками.

Вот только губы у нее дрожат, и из-под темных стёкол катятся слезы, которые она пытается незаметно вытирать. Регистрация смерти в другом крыле, так что здесь она может быть только чтобы зарегистрировать смерть своего брака.

Ей так больно находиться здесь, что даже через мою толстую шкуру пробивается печаль.