Измена Родине. Заговор против народа

«Американцы имеют торговый флот стоимостью в 3 млрд. долларов и водоизмещением в двадцать с лишним миллионов тонн. Он может обслуживать все нужды мировой торговли. Сумма займов, которые мы предоставили иностранным государствам (не считая правительственных займов), и стоимость нашего имущества за границей превышают 10 млрд, долларов. Если прибавить к этому стоимость нашего экспорта и импорта за год — около 10 млрд. долларов, — мы получим сумму, почти равную всему национальному богатству Соединенных Штатов в 1868 г., а если добавить сюда еще 8 млрд. долларов, которые нам задолжали иностранные правительства, мы получим общую сумму в 31 млрд. долларов, что почти равняется национальному богатству нашей страны в 1878 г…Вот эти-то громадные интересы и нужно иметь в виду, когда мы говорим о защите нашего флага… Мы воевали с Германией не потому, что она вторглась или угрожала вторгнуться в нашу страну, а потому, что она нанесла удар нашей торговле в Северном море… Чтобы отстоять Америку, мы должны быть готовы к защите ее интересов и флага в любом уголке земного шара…»

В порядке охраны подобных «интересов» США сотни миллионов долларов в форме правительственных и частных займов пересекали Атлантический океан и попадали в сейфы германских промышленников и банкиров, которые тайно перевооружали рейх и субсидировали быстро растущую национал-социалистскую партию Гитлера. Американские автомобильные, электромашиностроительные, авиационные и другие заводы строились повсюду в Европе. Компания «Дженерал электрик» приобрела контрольный пакет акций германского электротехнического концерна АЭГ, который служил одним из основных источников доходов нацистской партии. Компания «Стандард ойл» заключила картельное соглашение с «И. Г. Фарбениндустри»; «Дженерал моторс» вела переговоры о приобретении контрольного пакета акций германской автомобильной компании «Адам Опель». Огромные суммы получила фашистская Италия, и крупные капиталы были вложены в страны белогвардейской диктатуры — Польшу, Венгрию, Болгарию, Финляндию и Румынию.

Золотые щупальца Уолл-стрита опутали весь мир. К 1926 г., по красочному выражению журнала «Коммерс энд файнэнс», «жизнь всего нынешнего и будущих поколений почти во всех странах Европы, кроме России, была заложена Соединенным Штатам».[42]

По мнению многих американских государственных деятелей и руководителей делового мира, начиналась эра мирового господства США. Отражая эту точку зрения, Ладуэлл Денни, автор многочисленных передовых статей в газетах объединения Скриппс-Говард, писал в своей книге «Америка покоряет Британию»:

«Теперь победительницей чувствует себя Америка. Наступил ее час. Свойственная юности, сметающая все на своем пути воля к победе рождает энергию и отвагу и ведет Америку вперед. Сознание «исторической миссии» Америки заражает всех энтузиазмом…

Полным ходом идет американизация Европы и самых отдаленных уголков земного шара. Когда-то мы были колонией Англии. Теперь Англия, прежде чем сойти в могилу, станет нашей колонией, пусть не официально, но фактически. Машины дали Англии власть над миром. Теперь более совершенные машины дают эту власть Америке.

Как может Англия противостоять Америке? Как может противостоять ей весь мир?»

Страна переживала невиданный экономический подъем. С заводских конвейеров текли потоком радиоприемники, электрооборудование, автомобили, одежда, мебель, парфюмерия, рефрижераторы и прочее добро. Всюду вырастали, как грибы, новые фабричные и конторские здания. Славословиям в честь «кулиджевского процветания» не было конца.

Разумеется, не каждый был в состоянии купить то, что ему хотелось, но покупали почти все. Покупали в кредит, в рассрочку, «на льготных условиях». В 1926 г. в Америке было продано товаров на 40 млрд. долларов; одну шестую часть этой суммы составила продажа в рассрочку.

Страна поклонялась Маммоне, и в ней царили нравы биржи. «Американский народ, — писал сенатор Джордж Норрис в своей автобиографической книге «Воинствующий либерал», — был поставлен на колени и вынужден молиться иконе частного предпринимательства». Таких людей, как Меллон, Гувер, Рокфеллер, Дауэс и Морган, чтили как оракулов, мудрецов, ученых, дерзновенных мечтателей, творцов великих подвигов и государственных мужей — все в одном лице. Бизнесмен стал, по выражению Стюарта Чейза, «господином нашей судьбы».