Измена. Тайная дочь мужа

- Дело ведь не только в измене, Леш, - покачиваю головой, уставившись в его темные глаза. - Ты ведь даже не спросил, хочу ли я, чтобы твоя дочь жила с нами. Ты просто поставил меня перед фактом. И, похоже, когда ты ее вез сюда, то вообще не сомневался в том, что я молча приму все это, и мы продолжим жить, как и раньше, будто ничего не произошло.

- Я не знаю, о чем я вообще думал, - рычит, злится сам на себя. - Просто хотел спасти ребенка от непутевой матери, и все. Ты ведь сама жила в полном кошмаре, разве ты не понимаешь, каково ей?

- Да я как раз это прекрасно понимаю! - громче прежнего произношу я. - Мне жаль девочку, и я понимаю, что ей нужна помощь!

- Ну так давай поможем ей!

- А со своей жизнью мне что делать? - прикладываю руки к груди. - Просто забить на себя и свою гордость? Продолжить жить рядом с предавшим меня мужчиной и воспитывать его дочь?! Я это должна сделать?

- Кать, послушай, - качает он головой, опускается передо мной на колени и сжимает мою ладонь. - Я обещаю, что заглажу свою вину. Нет, не так. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы ты меня простила, и мы вернулись к нормальной жизни, воспитывали нашего общего ребенка. И я не собираюсь становиться семьей Карины, просто хочу вытащить ее из ада, понимаешь?

- Леш, я понимаю твои мотивы, правда. И я рада, что ты не бессердечный скот, который забил бы на несчастного ребенка и просто ушел, лишь бы сохранить свою тайну и не разрушить семью. Но…

- Катюш, пожалуйста, не нервничай, - спокойно и по слогам произносит Леша. - Давай мы просто успокоимся. Не нужно принимать поспешных решений, ладно?

- Действительно, хватит уже разговоров, которые ни к чему не ведут, - выдыхаю я и откидываюсь на спинку дивана. - Займись сейчас своей дочерью, вернее, ее матерью. Предложи ей медицинскую помощь, не ради нее самой, а ради дочери. А если откажется… Там уже сам думай, что делать: обращаться в органы опеки и отдавать девочку им, или оформлять опеку на себя. Но знай, что я в этом участвовать не буду.

Глава 7

Алексей

Слова Кати бросают меня в еще большее отчаяние. И дело не в том, что она не хочет помогать девочке, нет. Она-то как раз хочет, но отчаянно сдерживает свои порывы позаботиться о ней.

Ей инстинкты подсказывают, что нужно делать в такой ситуации. И именно она сказала мне, как нужно действовать дальше, хотя я об этом даже задуматься не успел.

И если бы сейчас перед ней сидел точно такой же несчастный ребенок, но совсем чужой, то она бы кружилась над ним, как наседка.

Но обида на меня и осознание, что этот ребенок мой, не дают ей этого сделать. Она сама себе это запрещает.

И винить мне ее не в чем. Кто из нас виноват, так это я и только я.

Да как же я мог так облажаться?!

Можно ведь было отвезти девочку к моей матери на время и затем решать, что делать с ней дальше. Или еще какой-то выход придумать, не знаю.

Но это я только сейчас начал понимать, да и то вариантов нарисовалось немного. А в момент, когда я забрал Карину, у меня голова вообще не соображала и крутилась в ней лишь одна единственная мысль - отвести ее к нам домой. Туда, где она точно будет в безопасности.

И я сразу понимал, что разговор с женой будет нелегким, но на тот момент не осознавал последствий. Будто у меня не было сомнений в том, что она примет мою измену и ее результат. Думал, что расстроится, будет кричать, плакать, переживать… Но все равно примет.

Идиот. Одним необдуманным решением подвел наш брак под откос.

Нельзя ничего решать и делать на эмоциях, но я поступился этим правилом и совершил огромную ошибку. Теперь надо все это исправлять каким-то образом, потому что терять свою жену и нашего еще нерожденного ребенка я не намерен. Но пока еще не понимаю, что делать.

Тонкий детский голосок вырывает меня из размышлений. Поднимаю взгляд и вижу Карину в дверях гостиной. Смотрит на меня, как волчонок, и теребит юбку своего замызганного платьица.

- Ты что-то сказала? - переспрашиваю ее.

- Можно мне медведя? - осторожно спрашивает она. - Пожалуйста.

- Какого медведя? - хмурюсь, не сразу соображая, о чем речь.

- Которого вы подарили мне. Он остался в машине.

- Принеси ребенку медведя, - тихо проговаривает Катя, но не просит, а требует.

Киваю и спешу на улицу. Достаю из тачки здорового плюшевого медведя ростом с Карину, и несу его в дом.

- Держи, - протягиваю игрушку девочке, но она почему-то мотает головой.

- Он большой и тяжелый, - кривит губы вбок. - Пусть он посидит на диване, а я приду к нему, когда доем.

- Конечно, он подождет тебя здесь, - кладу игрушку на диван, но когда возвращаю взгляд на Карину, ее уже нет в комнате.

- Симпатичный, - задумчиво протягивает Катя. - И Юли был похожий, только белый. Ей медведя ты тоже подарил примерно в том же возрасте.

- Я об этом даже не задумывался, - пожимаю плечами. - Но я помню, как она тогда ему обрадовалась.

- Поэтому и Карине решил медведя подарить, - устало улыбается она. - Отложилось, видимо, в памяти, что маленькие девочки любят больших медведей.

- Да я взял первое, что попалось на глаза, и все.