Измена. За что ты так со мной (СИ)

— Да! — уверенно отвечает. — Ты не тяжелая Кать, а умная. Ты все делала, чтобы мне было лучше, а я, дурак, не ценил. И совсем ты не грустная. Ты спокойная, тихая гавань.

— М… — Меня почему-то его слова не прельщают. — А я хочу развод. Уже и заявление отправила. Ты тоже должен был написать.

— Я не стал этого делать. Я не хочу с тобой разводиться, Кать.

— Зато я очень хочу! — срываюсь на крик, вспоминая все, что происходило со мной с тех пор, как Тим вышел из квартиры соседки. — Теперь хочу. Ты там в комфорте страдаешь от того, что Кристина не так дышит, а я ючусь по съемным углам. На горло себе наступаю, лишь бы не потерять возможность заработать на кусок хлеба. Ты даже представить не можешь, Демидов, через что я прошла!

— Тише-тише, Катюш, — успокаивает меня. Надо же! — Ты всегда можешь вернуться ко мне. Я обещаю, у тебя будут деньги, и тебе не нужно будет работать. Я всем тебя обеспечу.

— Развод!

— Нет, Кать. Ты остынь и еще раз хорошенько все взвесь.

— Значит, в суд пойдем, — не уступаю я. — Не хочешь нормально развестись — будем позориться до конца! Я в причине развода укажу твою беременную любовницу. Интересно, долго ли будет думать судья после такого?

— Кать…

— Не Катькай.

Отключаю звонок и, замахнувшись, бросаю телефон. Все нервы мне вытрепал Демидов. Сначала изменил, в душу наплевал, а как только я немного остыла, снова появился, чтобы резануть по еще не зажившему сердцу.

Кое-как продышавшись, встаю с дивана и поднимаю телефон. Уф, хорошо, что не разбился.

***

Когда жила с мужем, моя жизнь напоминала день сурка. Теперь я ушла от Тимофея, даже квартиру поменяла, а сурок все равно будто преследует меня.

Я, как и раньше, в основном сижу дома, только еще хожу на работу и там тоже изо дня в день я вижу одни и те же лица — уже постоянных клиентов стала запоминать. Просто сурок-матрешка какой-то…

Но сегодня что-то явно пошло не по плану…

— Катерина?! — ошарашенный оклик застает врасплох.

Перевожу взгляд с компьютерного монитора на окошечко и вижу свекровь. Она тучная, низкого роста и откровенно некрасивая женщина — ее жидкие волосы подстрижены коротко, у нее крупный нос, пухлые губы, напоминающие вчерашние пирожки, и близко посаженные маленькие глаза.

— Лариса Федоровна? — ахаю я и вижу позади нее свекра.

Несмотря на возраст и седину, голубоглазый мужчина сохранил поджарое тело и вообще хорошо выглядит. Тимофей пошел в него.

— Что ты здесь делаешь, Катерина? — хватает ртом воздух свекровь.

— Работаю… — растеряно отвечаю.

— Почему я не могу тебе дозвониться? — сердится.

Мне сразу же захотелось оправдаться, но я вспоминаю, что эта женщина уже практически мне никто и именно я добавила ее номер в черный список, как и остальных родственников мужа…

— Что вообще происходит? — продолжает свекровь. — У тебя звонки срываются, Тимофей сообщениями отписывается, что якобы на совещании. Вы меня до инфаркта довести хотите? Почему я должна стоять под дверью вашей квартиры и переживать? Дошло до того, что пришлось открывать своими ключами! — отчитывает меня.

Приподнимаю бровь.

— И вас ничего не смутило, когда вы вошли?

— Смутило? — таращит глаза похожие мелкие угольки. — Да я в ужасе была! По полу пройти невозможно — пятки прилипают к грязи. Везде какие-то кружки с присохшими чайными пакетиками. В холодильнике шаром покати: ни супа, ни второго! А вонища какая стоит! Я ведь подумала, что в квартире труп! Почему там воняет тухлым мясом? Пошла проверять в ванную, а там… — наваливается на выступ возле окошка и тише добавляет, — там твои грязные трусы, вывернутые вместе с колготками, на полу валяются. Катерина, это вообще как?..

Я лишь виновница дурного запаха, потому что раскладывала кусочки сырого мяса в тайные места, но угрызений совести из-за этого не испытываю. Была бы Кристина хорошей хозяйкой, уже давно их нашла и выкинула.

— И все, Лариса Федоровна? Больше вы там ничего необычного не заметили или кого-то?

Свекровь хмурится.

— Кого я там должна была увидеть?

— Например, хозяйку грязных трусов, — дергаю уголками губ. — Я в квартире Тимофея не живу. Съехала в съемную студию, потому и работаю, — пожимаю плечами. — Ваш сын нашел себе другую женщину. Теперь она следит за его бытом.

Лицо свекрови перекосило:

— Женщину? — растеряно вторит. — Зачем? Почему?

— Тим говорит, что она всем лучше меня. С ней ему легко и весело.

— Вздор! — вдруг ожесточается и ударяет пухлым кулаком по выступу. — Не нужна мне другая невестка! Вы что, дети, с ума посходили?

— Она беременна, — добавляю, и во рту тут же скапливается горечь, — а я подала на развод. Будет лучше, если вы пообщаетесь с Тимофеем. Он вам объяснит свои мотивы и с невесткой новой заодно познакомит.

Свекровь шокировано пятится от окошка и оглядывается на своего мужа:

— Юра, ты слышал, что она говорит?

Тот лишь безучастно дергает плечами. Юрий Васильевич никогда не проявлял интереса к нам. Да и вообще ко всему.

Свекровь краснеет, пыжится, бухтит недовольно. Расстегивает свой ридикюль и достает телефон.

— Ну я ему! — визжит и, развернувшись, грузно топает из бокса на улицу.