Изменение ума. Заметки о прошлом, настоящем и будущем русского государства

И всё же, как представляется, мы напрасно всё усложняем. Одной из главных бед сегодняшнего российского общества является то, что оно никак не может признать свою неправоту в прошлом веке, и наше упрямство доходит почти до комизма. Мы воздвигли целую идейную конструкцию, оправдывающую советский режим и выставляющую Запад ещё большим злом, только для того, чтобы не признавать: в двадцатом веке мы были не правы, а Запад прав. Наше противостояние после 1917 года было вызвано не пробуждением национального самосознания русского народа, а тем, что мы взяли на вооружение агрессивную бесчеловечную идеологию; русофобия стран Восточной Европы вызвана не их амбициями, надменностью, отрицанием наших заслуг или продажностью элиты, а нашей попыткой навязать им преступный общественно-политический строй в недавнем прошлом. В двадцатом веке Европа почти инстинктивно почувствовала нашу неправоту, нашу антиисторичность, наше заблуждение, и нам понадобилось три четверти века, чтобы убедиться в правоте того, о чём нам говорили европейцы с самого начала: коммунизм – это зло. Несомненно, двуличность Запада в канун и в течение второй мировой войны не может не огорчать, но эту позицию тоже можно понять – не обязательно простить, но просто понять. Запад видел в нас зло и справедливо нас опасался. Да, он вертелся как мог, лицемерил, будучи не в силах столкнуться с нами напрямую, но боролся он всё-таки за правое дело, и история это убедительно показала.

Иногда в пример западных попыток нас уничтожить приводится и Крымская война, в ходе которой европейские державы выступили против России. Но вероятно, дело тогда было тоже не в патологической ненависти к русским, и война была вызвана озлобленностью европейцев против России как жандарма Европы. Деятельность главного нашего царя-консерватора по противодействию либеральным течениям в Европе обрекла Россию на противостояние с Западом и унизительное поражение в никому не нужной войне. В. В. Путина часто сравнивают с Николаем I, и он действительно повторяет его ошибки.

На протяжении всех последних веков дело было не в русской самобытности, а в самом русском государстве, претендовавшем на роль международного арбитра, на роль гегемона в европейской политике, но духовно несовершенного, и в силу этого неспособного верно судить о международных делах и направлять мир к лучшему, а значит и не имеющего права на это. Ныне, оглядываясь вокруг, невольно возникает вопрос: может быть, мы и теперь не правы? Может быть, мы опять свернули не туда, может быть опять в выбранном нами пути есть что-то очень недоброе, о чём нас предупреждает Европа? Может быть, мы снова сошли с той самой «столбовой дороги цивилизации», о которой писал наш будущий президент в 1999 году?15 Может быть, мы зря отказываемся от однажды уже выученных «уроков для России» и наступаем на те же грабли?

Признание нашей неправоты в двадцатом веке не унизит нас, ведь все и так знают, что мы ошибались. Да и призываю я не к коллективному покаянию во грехах, не к публичным просьбам простить нас, а к тому, чтобы мы в своих теоретических построениях и оценочных суждениях отталкивались не от безоговорочного оправдания, а от принятия ошибочности выбранного нами в прошлом веке пути. Только признание и без того всем очевидной исторической правды освободит наш разум и позволит продвинутся вперёд.

Конечно, отчасти в нашей неспособности примириться с собственной историей виноваты российские либералы, склонные целиком и полностью отрицать значение советского периода истории. Безусловно, они не правы. Признание наших заблуждений не обесценит пройденный русским народом исторический путь. Несмотря на то что мы ошиблись в выбранной нами стратегии, мы сделали огромное количество правильных вещей как в отношении внешнего мира, так и в обустройстве собственной страны. Никто у нас не отнимет и нашей Победы, завоёванной столь тяжким трудом: мы действительно остановили зло и нам действительно стоит гордится нашими дедами. А если мы сами не были абсолютным злом, то значит и результаты наших трудов нельзя полностью отрицать. Однако перед нами и повод ещё раз задуматься о том, стоит ли отрицать достижения западной цивилизации в ситуации, когда уже столь же очевидна их стратегическая ошибка в выбранном пути развития? Вероятно, даже двигаясь неверным курсом люди могут прийти к ценному результату?

* * *