Изменю вашу жизнь

Сначала она думала о том, что надо позвонить Маше и сказать что-то вроде: «Маша, тебе надо найти себя. Тебе надо стать интересной самой себе». Или: «Маша, займись танцами или фитнесом». Или чем там Маша увлекалась в детстве, не могла же она ничем не увлекаться? Или есть девочки, которые с рождения хотят быть матерями и готовят себя к этому? Потом эта мысль улетела, и ей на смену пришла мысль о собственной маме. Увлекалась ли она чем-то в своей жизни? Ленка не помнила ничего такого. Только вязание, это вечные разноцветные клубки в корзине у дивана. Свитеры, шарфы и носки всем многочисленным племянникам, сестрам, и, конечно, ей, единственной дочери. Было ли в этом мамино самовыражение? Или все-таки в материнстве?

И тут из сонма мыслей вылетела еще одна – жестокая и надоедливая: а в чем твое, Ленка, призвание? Что тебе нравится-то вообще? Можешь ли ты быть интересна мужчинам, если ты неинтересна сама себе? В чем ты самовыражаешься? В своих статьях ни о чем в журнале «Красивая жизнь»? В зарисовках, записках и записочках в своих бесчисленных блокнотах и блокнотиках? Хотелось пореветь, но мысли одолели Ленку в пригородном автобусе, а реветь в нем она не отважилась бы. Несколько минут она посмотрела в окно, а потом вытащила из кармана телефон и написала смс Роману: «Я соскучилась. Хочу увидеться», – и поймала себя в очередной раз на едком и противном чувстве раскаяния в содеянном. Снова она первая пишет ему и просит о встрече. Снова навязывает свое общество. Ленка была бы счастлива получить от него такое сообщение, но он их уже полгода как не писал. Впрочем, горечь и отвращение к собственному поступку не успели полностью ею завладеть, потому что почти сразу телефон брякнул ответом: «Почему бы и нет. Приезжай к 8-ми». И сразу радость и предвкушение сладкого вечера разлились в грудной клетке, и мысли о призвании и ушедшем муже девочки Маши исчезли, сменившись одной-единственной: «Что надеть?»

4

Роман не был красивым мужчиной. Смуглый брюнет невысокого роста, коренастый, и в свои «под 40» уже начинающий лысеть. Ленка полюбила его за взгляд. Пристальный взгляд в упор, который проникал внутрь головы и сразу цеплял, как на крючок. И моментально казалось, что человек – как на ладони, открыт тебе и совершенно искренен. Невозможно было разговаривать с ним и не дрожать от прямого и какого-то горячего взгляда его красивых зелено-карих глаз. Они познакомились у кофе-машины в холле их офисного здания, и Роман о чем-то спросил Ленку, она не помнила, о чем, потому что его неприкрыто глядящие прямо в душу глаза просто парализовали ее. Она ни разу не видела, чтобы едва знакомый мужчина ТАК смотрел. И даже когда он улыбался, взгляд его оставался прямым и пронизывающим.

Поначалу Ленка считала его просто симпатичным, но несколько недель бегала за кофе в три раза чаще, чем обычно, чтобы снова обжечься о его удивительные глаза. Потом он попросил ее телефон якобы для коллеги, которому понадобились контакты в редакции, но через пару дней позвонил сам.

– Елена, – начал он тихо, – не хотите провести сегодняшний вечер в очень уютном месте?

– С Вами?

– Со мной.

– Очень хочу, – выдохнула Ленка в трубку, потому что и тон, и само предложение показались недвусмысленными.

Уютное место оказалось загородным кафе над рекой. Роман ждал ее на парковке, стоял и смотрел, как она выходит из такси. Ленка, как могла элегантно, выползла из низкой машины, и пошла ему навстречу. Начало лета, предзакатное розовое небо, свежий ветер от реки, запах новенькой зелени и вид этого мужчины на краю асфальтового прямоугольника моментально опьянили ее. Он стоял, широко расставив ноги, спрятав руки в карманы дорогих офисных брюк, привычного галстука на нем не было, верхняя пуговица белой рубашки была расстегнута. Чуть наклонив голову, Роман в упор смотрел на нее. Взгляд его был красноречив как никогда раньше. У Ленки горячей волной от затылка к пояснице пробежали мурашки.

– Привет, – сказала она, подойдя к нему вплотную и неожиданно для себя перейдя на «ты».

– Здравствуй. Я. Ждал. Тебя.

От того, как были сказаны эти слова, волна мурашек кубарем скатилась по шее еще раз.

– Давно ждешь?

– Не знаю. – Роман помолчал и, по-прежнему неотрывно глядя в глаза, серьезно добавил. – Может быть, всю жизнь.

Несколько секунд они стояли и молча смотрели друг на друга. И тут Ленка, в висках которой давно невыносимо стучало и ноги подгибались от волнения, не выдержала и воскликнула:

– Господи, да поцелуй ты меня уже!!!

Роман молча шагнул к ней и, запустив одну руку в волосы на затылке, а другой притянув к себе Ленку за талию, поцеловал.