Изменница

Однако я не могла заставить себя пошевелиться. Мне хотелось побыть с Жан-Луи в последний раз. Ах, если бы у меня была какая-нибудь возможность поведать ему о том, какую признательность я испытывала к нему за его доброту. Мне хотелось надеяться, что он никогда не подозревал меня в неверности, но у меня возникло ужасное предположение, что он все-таки о ней догадывался. Я сама знала, что заметно изменилась, когда вернулась после той поездки в Эверсли, беременная ребенком, которого он не мог зачать. А Чарльз? Подозревал ли Жан-Луи, что Чарльз и я не просто друзья?

Ах, Жан-Луи! В одном я уверена: "Если ты и догадывался о чем-то, то у тебя хватало благородства простить меня"

Я сидела у его постели до утра. Затем позвонила в колокольчик. Его звук означал, что мне нужна помощь.

Первой на сигнал тревоги явилась Мадлен Картер. С волосами, заплетенными в две косички и завязанными розовыми бантиками, она выглядела бледнее, чем обычно.

- Мой муж ночью скончался, - сказала я. Мадлен взглянула на Жан-Луи и побледнела еще больше. Закрыв глаза, она шевелила губами, будто молилась.

- Пойду и постараюсь найти кого-нибудь, чтобы вам помогли, - сказала она.

- Наверное, стоит прежде всего позвать доктора, - ответила я.

Мадлен поспешно удалилась, и мой взгляд остановился на бутылке с опием, которую Жан-Луи оставил на столе. Я взяла ее, унесла в гардеробную и спрятала в буфет.

Мне стало намного легче, когда я увидела Чарльза.

Он вбежал в комнату и, задержавшись на миг у двери, подошел к постели. Постоял мгновение, глядя на Жан-Луи. Затем взял его руку, подержал немного в своей и закрыл ему веки.

- Он мертв уже несколько часов, - сказал он.

- Да, - ответила я.

Чарльз близко наклонился к его лицу и потянул носом воздух.

- Чарльз, - сказала я, - он сделал это сам. Он достал бутылку из шкафа.

- Я так и подумал...

- Я держала ключ в секретном ящичке, но он знал об этом. Это нетрудно было вычислить. Ночью он пришел в комнату, нашел ключ и достал бутылку... Накануне он разговаривал со мной и сказал, что это самый лучший выход. Я просила его не говорить так, но, видимо, идея засела в его мозгу.

- А где бутылка?

- Я убрала ее в шкаф.

- Принеси-ка мне ее.

Я принесла ему бутылку, и он посмотрел, сколько в ней лекарства.

- Когда ты получила ее от меня? Два дня назад? О, Боже, такой дозы хватило бы на то, чтобы убить трех человек...

- Чарльз, он этого хотел. Он больше не мог терпеть боли.

- Сепфора, - Чарльз казался очень спокойным, - запомни, об этом никто не должен знать. Нам нельзя допустить разговоров о том, что он принял слишком большую дозу опия...

- Которую дала ему я... Чарльз, ты не думаешь, что это я убила его?

- Конечно, нет. Мне понятно, как это случилось.

- И все же можно сказать, что это сделала я. Он хотел покончить с собой, а я не помешала ему. Разве это не убийство? Мало того, что я неверная жена, я еще и убийца.

- Прошу тебя, замолчи. - Чарльз быстро осмотрелся по сторонам. - Ради Бога, будь осторожна. Может случиться так... Нет, лучше не думай об этом. Жан-Луи мертв. Жизнь превратилась для него в сплошную муку. Он страдал от ужасной боли, и это ослабило его сердце. Он умер от сердечной недостаточности. Этого следовало ожидать.

Мне хотелось, чтобы Чарльз обнял и успокоил меня.

Он печально посмотрел на меня:

- Нам нужно быть осторожными на некоторое время...

Жан-Луи похоронили в Эверсли, в каменном склепе. На похороны пришло много народу. Его любили.

- Бедняга, - говорили селяне, - он так страдал! Но Бог дал ему легкую смерть.

Легкая смерть. Можно было думать и так.

Теперь я почти не видела Чарльза. У меня теперь не было необходимости ездить к нему за снадобьем. Иногда я встречала его в Эндерби, и мы разговаривали урывками. Об интимных свиданиях не могло быть и речи. Казалось, мы утратили вкус к любви.

И все же мы договорились о встрече в лесу.

- Мы обязательно поженимся, - сказал мне Чарльз. - Я всегда хотел этого, но придется ждать не меньше года. И никто не должен знать о том, что было между нами.

Сейчас меня беспокоила Лотти. Она ужасно тосковала по Жан-Луи. Я еще никогда не видела ее такой унылой. Хэтти призналась мне, что она перестала навещать се детей. Я поговорила с Изабеллой, и та сказала:

- Ты знаешь, Лотти нужно чем-то заинтересовать. Почему бы не позволить ей потрудиться в больнице? Чарльз говорит, что у них не хватает работников. Дело-то несложное: застилать постели, разносить еду, ну и все такое. Если хочешь, я поговорю с Чарльзом.

- Пожалуй, это хорошая мысль, - согласилась я.

Вскоре Лотти и мисс Картер начали через день посещать больницу.

Мне показалось, что это пошло Лотти на пользу. Ей понравилась работа в больнице, и она без конца рассказывала мне о молодых мамочках и об их крошках.

Приходили письма из Клаверинга. Моя мать и Сабрина грозились приехать в Эверсли, как только улучшится погода, и приглашали меня побывать у них.