Изменщик! Я преодолею боль (СИ)

— Да, — неуклюже киваю головой, — Знаю ее, это бывшая моя.

— Поздравляю, уже нынешняя, — отвечает женщина и делает глоток вина.

Я снова в шоке. На сей раз от откровенной наглости, которую себе эта дама позволяла.

— Место нынешней занято женой, — стараюсь отвечать я как можно любезнее, хотя тон ее выводит из себя. Не будь тут за ее спиной этих двух шкафов, и я засунул бы ее бокал ей поглубже в жопу. Чтоб прочувствовала. Но увы и ах!

— И есть такое мнение, — продолжаю я, — Что вакантным в ближайшее время оно не станет. Во всяком случае, не моими силами. Я уже старался. Любимая и благоверная категорически против развода. А многоженство, к сожалению, у нас пока что не в почете.

На самом деле, теперь уже против и я. Меня вполне устраивает семейная жизнь. Я распробовал ее на вкус. Я наслаждаюсь. И сама мысль о том, что по чьей-то прихоти придется всего этого лишиться вгоняет меня в ярость.

Я, конечно, не был прочь вернуть Марину. Иногда меня и такие мысли посещали. Но если и заниматься этим вопросом, то исключительно по своему желанию, а не чьей-то там прихоти. Я — не собачка. Команды не выполняю.

— Плохо, значит, старался. И в этот раз постараешься лучше, — отрезает собеседница. Она меня выводит из себя. Но не могу не восхититься ею. Передо мною сидит акула. Самая настоящая акула, готовая тебя сожрать со всеми потрохами. Я таких еще не видел. И, надеюсь, больше не увижу.

— Настолько настойчиво меня еще никто ни о чем не просил, — я стараюсь выдавить из себя улыбку. Но прекрасно понимаю, что перед лицом этого хищника выгляжу крайне жалко. Что это за женщина? Как она связана с Мариной? И почему она так хочет, чтобы с ней снова были вместе?

— Котенок, — обращается она ко мне, — "Настойчиво" тебя еще никто не просил.

Скалится. Упивается своим превосходством. Ведьма.

— Значит так, — продолжает она, — Тебе будет предоставлена вся актуальная информация о ней: место работы, проживания, передвижение — все, абсолютно все. Как этими данными пользоваться — решать тебе. Но чтобы к осени эта дама должна отлипнуть от моего сына и лежать у твоих ног.

Анна Александровна.

Смотрю на то недоразумение, что мне привезли. Ни рыба, ни мясо. Недомужичок. Стоит, трясется, как банный лист. Уж не ошиблись ли мои ребятки?

— Старцев? — на всякий случай уточняю я.

Нет, не ошиблись. Надо же. Забавно выходит. Явно не таким я представляла себе человека, занимающего руководящую должность. В мое время такую принцессу только дворником бы и взяли.

Задаюсь вопросом, почему он так послушно последовал за моими ребятами. Даже не попытался выяснить, кто они. Не позвал охранников. Неужели их вид настолько его напугал? Значит, ведомый и трус.

Я-то думала, что мой сынок заступился перед лицом какого-то солидного дяденьки. Даже грешным образом погордилась за него.

Тяжело вздыхаю. Задаюсь вопросом, что такого нашла в нем для себя Мариночка. На внешность далеко не Кларк Гейбл, умом не дотягивает даже до среднячка, денег особых не водится, связей нет, еще и женат.

Прости, Господи, но лучше б эту тварь твою глаза мои не видели…

Глава двадцать третья

Марина.

Шекспир сказал, что ад — пуст, все бесы здесь. И сейчас, будучи вынужденной проводить выходные в обществе родителей Димы, я как никогда была согласна с классиком. Казалось, многоуважаемая Анна Александровна делает все, чтобы изжить меня со свету. А все остальные, будто по причине какого-то мне неведомого колдовства, просто этого не замечают.

Я утешала себя тем, что мы тут долго не задержимся. Какая-то пара дней. Потерплю, не страшно. Но вот в вечер воскресенья мой суженный мне заявляет, что мы вынуждены задержаться.

— Я нужен отцу, — разводил он в сторону руками, — Он не справляется сейчас. Так что я согласился, что мы тут задержимся еще ненадолго. Ты ведь не против? Работа у тебя все равно дистанционная. Ноутбук с собой есть. Интернет тут ловит, вот я и подумал…

Мне хотелось схватить Диму за плечи и встряхнуть, да посильнее. Почему он принял такое решение в одиночку? Почему не посоветовался со мной? Неужели не замечает, насколько мне тут дискомфортно?!

Но я решаю, что скандалом дела не исправишь. Мы поговорим. Но потом. Дома. Я просто попрошу его больше так не делать.

— Ладно. Если твоему отцу нужда помощь, то конечно… Как я могу быть против…

Дима поцеловал меня в щеку. Сказал, что ничего иного от меня не ожидал (ну еще бы).

Утром понедельника начался очередной постановочный цирк, когда в дверь моей спальни (мы с моим жеником ночевали раздельно) принялся настойчиво стучаться дворецкий. Я еще находилась в объятиях Морфея, но тут внезапно выяснилось, что все члены семьи уже устали меня ждать за накрытым столом.

— Что? У нас совместный завтрак? — удивилась я и, накинув на пижаму один лишь халат, спустилась вниз, в столовую. Это была моя первая ошибка. Ведь все присутствующие, как оказалось, были уже собраны и одеты.