Изменщик (СИ)

— Ничего, главное, что «вышка» есть, — успокоил меня Дима. — Просто не будешь получать надбавки за категории. Но и без них зарплата будет повыше, чем у посудомойки. Ну что?

— Дим… — я вертела в руках карандаш. — Я же…

— Только не реви! — Предупредил он. — Я просто помогаю человеку в сложной ситуации. У меня же женский коллектив, я знаю, что такое развод и его последствия.

На улицу я вышла совершенно счастливой и шла вприпрыжку, напевая что-то веселое.

Впервые за последние дни я поняла, что все еще будет хорошо!

Жизнь не закончилась!

Даже забежала в магазин и со светящимися глазами примерила несколько платьев.

Долго смотрела на цену и мучилась, могу ли я себя порадовать или пока рановато?

Когда я стояла в нем в примерочной, снова зазвонил телефон, и на экране высветилось «Дима».

На секунду я испугалась, что он сейчас скажет, что ничего не получилось, отбой, Алису не берут, меня не берут, отправляйся мыть полы в МФЦ, но он очень бодрым голосом меня обрадовал:

— Лен, сказочное везение. Директрисса вашей школы была мне кое-что должна и, в общем, все, что тебе нужно — съездить туда сейчас, подписать пару бумаг и больше ни о чем не волноваться, дальше мы сами. Справишься?

— Конечно!

Платье я на радостях купила и поехала прямо так, в нем. Я чувствовала себя победительницей!

Войдя в здание школы, первым делом я увидела Ваньку.

Он замер на месте, завидев меня, а я почувствовала, что страшно, ужасно по нему соскучилась. По этому ужасному невыносимому подростку, который вечно хамит родителям — за эти несколько дней я скучала больше, чем за пару недель, когда мы ездили с Мишей в отпуск.

— Иди ко мне, — сказала я сыну, раскрывая объятия.

Внезапная встреча

Ванька подошел ко мне, но вильнул в сторону, когда я попыталась его поймать.

— Привет, мам, — сказал он неловко, поправляя сумку на плече. — Ты чего тут?

— Я соскучилась, — мне было грустно от того, что он так сторонится, но что я могла поделать?

— Уже?

— Ну ты же мой единственный сыночек.

— Маааааааам…

— Ну ладно, ладно, не пристаю со своими телячьими нежностями, — сдалась я. — Как ты там? Что кушаешь?

— Наркотики и запиваю водкой! — Он закатил глаза. — Мам, ну как обычно все. Отец заказывает нормальную еду, а мороженое на ужин я давно перестал есть.

— У тебя все хорошо?

— У меня все лучше всех!

У меня опустились руки. Как же тяжело с подростками! Кто же знал, что на самый тяжелый Ванькин возраст придется такой удар… Как с Алиской просто…

А я его все еще люблю как своего первенца, как малыша, на которого даже дышать боялась, когда он родился. Эх, ему не понять, пока своего не заведет.

— Я пойду, мам. У меня уроки. Ты-то что тут делаешь? И где Алисон? — Вдруг заинтересовался Ванька.

— В другую школу ее перевожу, сам понимаешь, — я развела руками.

— Будет с быдлом учиться? — Заржал Ванька. — Она у нас и так не слишком умненькая…

— Сын!

— Все! Ухожу-ухожу!

И он усвистел куда-то вслед за толпой таких же борзых старшеклассников.

Надо же, пяти минут не прошло, а мы уже поссорились. Неужели это когда-нибудь кончится и он повзрослеет?

Я с грустью посмотрела ему вслед и направилась в учебную часть. Там меня знали, причем давно, смотрели странно, но задавать вопросы не стали. Просто дали подписать пару документов и вручили бумажную папку, которую надо было передать Ореховскому.

— Мы бы могли сами отвезти, но раз уж вы все равно там…

Я не стала отказываться. Чем быстрее мы все закончим, тем лучше.

Тем более, что с момента, как я подъехала к школе, сердце у меня было неспокойно.

И не зря.

Я уже торопилась к выходу, звонко стуча каблуками по мраморной плитке холла и прощаясь с этой чудесной школой, в которой я всегда окуналась в атмосферу счастливого детства, когда навстречу мне вышел мой муж.

Я чуть не споткнулась, но вовремя выпрямила спину и пошла уверенной походкой мимо него, не собираясь даже здороваться. Но он, разумеется, не дал мне пройти.

Ухватил за локоть жесткими пальцами и остановил.

— Куда собралась?

— Не думаю, что тебя это касается, — задрав подбородок, ответила я.

— Меня все касается, пока ты моя жена.

— Это ненадолго!

Я увидела, как его глаза сузились и он окинул меня взглядом с ног до головы. Отметил и прическу, и новое платье, и более смелый макияж, который я наложила сегодня. И даже на палец без кольца посмотрел, хотя откуда ему там взяться, если я его оставила дома.

— Что, думаешь, вырвалась на волю и можешь гулять как хочешь?

— В отличие от тебя, я собираюсь гулять только когда официально стану свободной женщиной! — Фыркнула я.

— Никогда не станешь, — небрежно уронил Миша. — Ты со мной никогда не разведешься. Ясно тебе?

— Нет такого закона, чтобы в браке насильно держать!

— Значит, будет. — Он смотрел на меня почти с ненавистью, засунув руки в карманы брюк дорогого костюма. — Я свое не отдаю. И женился на тебе, чтобы в горе и в радости до конца наших дней.

— Значит надо было кое-что в штанах держать! — У меня выступили слезы на глазах, но я смотрела на него, не отрываясь. — Теперь поздно!