Изначальный отряд (СИ)

«Призраки зачастую появляются из-за трагической гибели, или неверного упокоения умершего. Они делятся на два основных вида: добрые, или светлые — те, которые редко показываются людям, предпочитая существовать в роли наблюдателей, и злые, или темные — жертвы насильственной смерти, не упокоившиеся, жаждущие мщения, им без разницы — виновен человек в чем-либо или нет. Темные призраки весьма опасны, и если вы не обладаете достаточными магическими знаниями и умениями, не стоит даже пытаться вступить в схватку с подобным существом. Но, коль судьба столкнула вас с такой неприятной ситуацией, то используйте соль и молитвы Единому — они на время остановят призрака, и вы сможете убежать…»

Выдержка из труда «Монстры и способы тактического отступления», за авторством Ле-Роя Женкинского, т. 1, ч. 1, стр. 18

Голова гудела так, будто ее сунули в гигантский колокол и от души шарахнули по его стенкам. Ника с трудом разлепила глаза, скривилась от прострелившей виски боли и невольно зашипела.

— Это что за гостеприимство такое, — проворчала девушка, поднимаясь на ноги. Обернувшись, чародейка вскрикнула от неожиданности — на пороге лежала голова оленя. Впрочем, присмотревшись, Ника поняла, что это всего лишь чучело.

— Кто вообще такую пакость над дверью вешает? — вопрос ушел в пустоту.

А еще волшебница осознала, что за окном темнеет — она провалялась непростительно долго.

— Так-с, время наводить порядок, иначе спать мне сегодня на полу, — девушка покосилась на грязный, покрытый пылью и мусором, пол — и поморщилась. — Нет уж, фигли!

Щелкнув выключателем, Ника облегченно вздохнула — свет в доме работал. Засучив рукава, магичка приступила к уборке. Нет, конечно, можно было воспользоваться заклинанием, но Ника предпочитала не слишком загрязнять магический фон там, где живет. Или собирается жить.

Краткий обзор спальни привел к неутешительным выводам. Комната в целом находилась не в самом лучшем состоянии — кровать рассохлась, и спать на ней явно не очень хорошая идея, шкафы покосились, некоторые полки обрушились, сломанными огрызками валялись внизу, ковер на полу истлел, а краска на нескольких висящих картинах облезла, из-за чего люди, на них представленные, выглядели жутковато.

Наколдовав веник, тряпку и ведро с водой, Ника смела весь мусор в одну большую кучу, после чего принялась вытирать пыль с тумбочек и шкафов. Если говорить о размерах, то в спальне можно было плясать вальс, и останется место для гостей, чтобы посидеть за столом, поесть и посудачить о жизни. Кровать стояла у стенки, ближе к окну, рядом расположен небольшой столик. С другой стороны, сразу несколько тумбочек для мелких вещей, а напротив на всю стену растянулись шкафы — целые и не очень.

Расправившись с пылью, чародейка поймала себя на мысли, что неплохо бы исследовать запертые шкафчики и ящички, мало ли, что там может быть? Сказано-сделано.

К разочарованию Ники, шкафы оказались пустыми, только в одном, в самом углу, валялась дохлая крыса, которую волшебница, брезгливо взяв двумя пальчиками за хвост, выкинула в окно.

В тумбочках вещи попадались, но то было или полуистлевшее белье, или ненужный хлам, потерявший свой облик под влиянием времени.

Уже расстроившись, Ника вдруг наткнулась в маленьком ящичке прикроватного столика на книжку в сильно потрепанном кожаном переплете. Открыв ее, магичка с трудом разобрала слова, написанные изрядно потускневшими чернилами.

«Собственность Мари сент-Глэр. Мой дневник!» — именно так выглядела надпись, растянувшаяся на всю первую страницу, большими буквами с миленькими завитушками.

— Привет, Мари. Я Ника, рада знакомству, — с мягкой улыбкой произнесла девушка. Ей, наверное, показалось, что в ту же секунду легкий порыв ветра перелистнул страницу, открыв взору ровные ряды слов, написанных все тем же красивым почерком.

Ника задумчиво глянула в окно, где уже окончательно стемнело, затем на следы уборки, и решила — почему бы не почитать немного?