Изнанка

Девушка схватила кусок стекла из мусорного ящика и отступила еще на несколько шагов. Окоченевшие и израненные ноги заплетались. Поднеся стекло к глазам, она посмотрела, как чудовищное порождение снов надвигалось на нее. Неспешно, неотвратимо, будто зная, что никуда маленькому человечку не деться.

Сердце колотилось в покрытой синяками груди, готовое напороться на ребра. «Капля» прижимала Лену к старой четырехэтажной «сталинке», в глухой угол, где была единственная дверь, ведущая в грязный подъезд.

– Ну уж нет... – затравленно глядя на растущий чернильный пузырь, прошептала она. – Ты, говорят, не любишь кое-что...

Лена скинула дубленку, оставшись в порванных джинсах. Ветер крутанул снежинки, и стылые белые мотыльки испуганно шарахнулись от тепла обнаженных плеч, метнулись к мазутно-черной бездне. Исчезли в ней.

Одиноко и страшно прозвучал истеричный женский смех в тесноте подворотни.

– А как тебе такое?..

Лена полоснула осколком стекла по себе. Длинно, наискось – от левой ключицы до правого бедра. Выгнулась от боли, засмеялась громче... Осколок со звоном упал на асфальт. Она провела ладонями по глубокому порезу, чувствуя липкое тепло собственной крови... и сделала шаг к «капле». Черная стена остановилась будто в недоумении.

Вытянув руки вперед, Лена подошла еще ближе к переливающейся волнами поверхности, глядя на нее в упор. Из воспаленных глаз катились слезы, кровь текла по животу и собиралась у талии, пропитывая джинсовую ткань.

– Съешь красненькое?! – заорала девушка, делая еще шаг навстречу тьме.

«Капля» выгнулась линзой внутрь себя, избегая касания окровавленных ладоней.

– Не хочешь? – Лена бросилась вперед, стараясь схватить проваливающуюся черную массу.

Перетекая по дворику, «капля» легко ускользала от мечущейся в аффекте и истекающей кровью девушки в течение нескольких минут, после чего остановилась и, выбросив длинный гибкий щуп, молниеносно чиркнула им по ране.

Лена застыла и опустила глаза на грудь. Вместо длинного косого пореза был розовый шрам.

– Ну уж нет! – прошипела она, размазывая сопли по лицу. – Не пойдет...

Девушка в запале хотела снова поднять стекло, но вдруг обнаружила, что «капля» образовала вокруг нее кольцо диаметром метра четыре.

– Пусти! – Она отчаянно бросилась на гладкую черную выпуклость...

И отпружинила обратно, чуть не потеряв равновесия. Становилось теплее.

– Не смей указывать мне, ты, клякса сонная!.. Жри! – Лена вновь с разбегу налетела на бездушную упругость желе. Вновь отступила. Беспомощно опустила руки. – Что же ты делаешь со мной?

«Капля» будто услышала мольбу бедной девушки. Она заколыхалась и, распихивая в стороны красный мусор, открыла узкий коридорчик, упирающийся в двустворчатую дверь подъезда «сталинки».

Стало еще теплее, Лене даже показалось, что от асфальта пошел пар. Дрожь уже не колотила тело с таким остервенением.

Она с удивлением оглянулась на безмолвную черную массу. Спросила, мотнув головой на дверь:

– Значит, мне туда?

«Капля» никак не отреагировала, продолжая неподвижно нависать полукольцом над девушкой.

– Хорошо, – согласилась она и зашагала к подъезду. Внутри, как только истерика немного утихла, все как-то расслабилось – растекся вакуум опустошенности. Мир стал безразличен...

Пока Лена поднималась по слабо освещенной лестнице, «капля», не отставая, сопровождала ее, захлестывая с обеих сторон и четко обозначая путь. Наконец девушка уперлась в железную дверь на третьем этаже.

Пихнула ее кроссовкой. Раздался металлический скрип петель, дверь оказалась не заперта. «Капля» немедленно ворвалась в квартиру, опережая Лену, и вытянулась извилистым коридором, ведущим в дальнюю комнату.

Зайдя туда, Лена остановилась и долго смотрела невидяще перед собой. Интерьер расплывался... качался старомодный шифоньер, гнулся на стене по наркотическим лекалам ковер с унылым узором, книги сами собой открывались, шелестя ветхими, пожелтевшими страницами, выворачивалась наизнанку кованая арматура бра, фиалка сыпала свои сочно-лиловые лепестки, прожигая подоконник...

«Капля» застыла сзади огромной глубокой тарелкой.

Лена обернулась и громко рассмеялась, ломая бледными щеками соленую корку высохшей крови и слез.

– Вот что, оказывается, тебе нужно...

Тянуло прилечь. Забыться. Уйти от ужаса реальности...

– Коварный, лукавый эс, лишающий нас выбора.

Шрам на обнаженной груди пятнадцатилетней девушки уже не болел. Веки слипались.

– Что ж... ты не ошибся... Выгодный предложил бартер.

Над пустой кроватью приглашающе помигивал зеленым огоньком включенный С-визор...

До него оставался ровно один шаг.

Приятных сновидений...

* * *

Площадь была покрыта зеленой травой. Солнце ласково поглаживало лучами кромки оградок, стекало мягкими светотенями по столбам, желтоватыми бликами отражалось в зеркальных высях небоскребов, отделанных сталью и пластиком.