Изнанка

Андрей оказался перед железной оградой весёленькой жёлто-зелёной расцветки, нырнул в арку ворот, пробежал мимо детской площадки, снова свернул на этот раз направо, огибая трансформаторную будку, и опять упёрся в ограду, теперь уже красно-зелёную. Пробежал вдоль неё, ещё один поворот налево и он оказался на асфальтированной площадке, которая служила парковкой. Сейчас здесь стояла лишь пара автомобилей: огромный Land Cruiser и старенькая полуржавая «копейка». Обогнув джип, Андрей пробежал через парковку и выскочил в следующий дворик. Пронёсся мимо очередной детской площадки, перепрыгнул через невысокий бордюр и тут, споткнувшись обо что-то, рухнул на асфальт.

Понимая, что подняться уже не сможет, Милавин, тяжело дыша, перевернулся на бок и вскинул пистолет. Вот и всё. Есть предел человеческому организму, пусть даже сильно напуганному. Бежать он больше не может, остаётся только драться. Два или три патрона и нож, это всё, что у него есть, но падальщикам мало не покажется.

Секунда проходила за секундой, а со стороны парковки никто не показывался. Воздух со свистом вырывался из лёгких, обжигая гортань, расцарапанное и вспотевшее лицо буквально горело изнутри, пистолет подрагивал в руках, но стрелять было не в кого. За ним больше не гнались. Отстали? Бросили? Лизуны это ведь не хищники… Загнать добычу сразу не получилось, и они решили вернуться к более привычной для них мертвечине…

Не может быть! Слишком быстро они сдались! Здесь подвох.

Андрей выждал ещё пару минут. Никого. Он опустил пистолет и немного отполз назад, пока не уткнулся затылком в мусорный бак. Откинулся на него, продолжая наблюдать за выходом с парковки, и постарался унять колотившее в грудную клетку сердце. Милавин несколько раз глубоко вздохнул, дыхание всё ещё было прерывистым, но уже намного спокойнее. Он наскоро вытер лицо, свежие царапины саднили от попавшего в них пота.

«Надо бы перезарядиться», – подумал Андрей. Выщелкнул магазин, в нём оказался всего один патрон. Ещё один в стволе. Итого, два. Он положил пистолет рядом с собой, залез в карман разгрузки и выудил оттуда ещё семь патронов. Руки немного тряслись, снаряжать магазин было неудобно. И всё-таки он приноровился. Раз… два… три… Засунув четвёртый патрон в обойму, Милавин замер и прислушался. Не показалось. Откуда-то со спины на самой границы слуха, он различил детский голос, весело напевающий знакомую песенку:

В роще калиновой,
В роще осиновой
На именины к щенку…
Ёжик резиновый
Шел и насвистывал
Дырочкой в правом боку…

Милавин ссыпал оставшиеся патроны обратно в карман и вставил полупустой магазин в рукоять пистолета. Левой рукой Андрей опёрся на мусорный бак, с трудом поднялся на ноги. Ещё минуту назад ему казалось, что больше он не сможет сделать и шагу, но сейчас всё это не имело никакого значения.

… Были у ежика
Зонтик от дождика,
Шляпа и пара галош.
Божьей коровке, цветочной головке
Ласково кланялся еж.

Андрей пошёл, потом медленно побежал на голос. Это был голос его дочери. Сашин голос…

Глава третья Волчья невеста

Неуклюже двигаясь на ватных ногах, Милавин пересёк узкую улочку и замер на тротуаре. Затаил дыхание, прислушался. Ничего. Не слышно даже карканья ворон. Абсолютная, мёртвая тишина.

Он огляделся вокруг, судорожно перескакивая взглядом с одного предмета на другой. Крошечная торговая палатка, предлагающая свежую выпечку… припаркованная дальше по улице грузовая «Газель»… Сине-белая адресная доска «Капельский переулок»… Проход между домами, ведущий в следующий двор… И тишина.

Неужели показалось?! Но ведь полминуты назад он был уверен, что слышит Сашин голос. Голос, которого ему так не хватало последний год. Продолжая вертеть головой, Андрей двинулся по переулку в сторону «Газели». Нужно ведь хоть куда-то идти. Но, не пройдя и нескольких метров, он снова остановился.

Небо лучистое,
Облако чистое.
На именины к щенку…

Развернувшись всем корпусом, Андрей бросился назад, к проходу между домами. Стук подошв по асфальту и собственное дыхание почти заглушили детский голос.

….Ёжик резиновый
Шёл и насвистывал
Дырочкой в правом боку.

Едва Милавин вбежал во двор, напевный голосок опять исчез. Андрею снова пришлось остановиться и ждать, вслушиваясь в тишину и скользя взглядом по окружавшим его зданиям. Дыхание было хриплым и прерывистым.