Изнанка

Сердце Алёны стучало, как сумасшедшее. Когда в сотый раз набирала номер мужа, решившего отключить телефон. Когда натягивала первую попавшуюся одежду, чтобы ехать к Свете. И — тем более — когда судорожно листала записную книжку в поисках телефонного номера хоть какого-нибудь из сотрудников мужа. Да, было поздно, и все мыслимые и немыслимые сроки для звонков от воспитанных людей уже закончились, но Алёна в этот момент совсем не чувствовала себя воспитанным человеком.

Сходящим с ума, мысленно костерящим всевозможными матерными словами собственного мужа, не попадающим по кнопкам телефона — да. А вот воспитанным — нет. На удивление, её не отправили в пешее эротическое путешествие, стоило дозвониться до Марины, с которой работал в одном отделе Николай, зато после разговора с ней Алёне стало окончательно дурно.

Оказалось, что ни на какой работе муж сегодня не задержался. Напротив, ушёл раньше обычного, но, разумеется, Марина знать не знала — куда.

Извинившись, Алёна отключила связь, прошла в ванную и быстро умылась ледяной водой, чтобы хоть немного прийти в себя. Итак, муж ей врал, и враньё это уже носило перманентный характер. Единичный случай она бы простила, регулярную ложь — никогда.

Выйдя в коридор, Алёна вызвала такси, обулась, надела куртку и окинула небольшую прихожую невидящим взглядом, будто не собиралась сюда возвращаться и хотела запомнить милую сердцу обстановку. После чего быстро, будто боясь передумать, вышла из дома.

С силой вдавливая ни в чём не повинную кнопку звонка возле Светкиной двери, Алёна прислушивалась к звукам, доносящимся из квартиры, словно рассчитывала получить доказательства супружеской измены. Стоны, например, да даже просто голос Николая, который что-то забыл в чужом доме вторую ночь кряду. Ей ответом был лишь звук дверного звонка и гулкая тишина, когда она всё же переставала мучить кнопку.

Она уже собралась развернуться и уйти, когда щёлкнул замок, и в приоткрытой двери показалось заспанное лицо Никиты. Он с недоумением смотрел на неё, Алёна же испытывала такое облегчение, что впору было броситься Никите на шею и расцеловать. Если он дома, то вряд ли Николай ходит сюда, чтобы трахаться со Светой.

— Алён… Случилось чего? — наконец выдавил из себя Никита. Он был взъерошенным и сонным, и, должно быть, так и не понял привиделось ему всё это или нет.

Может, отправить его спать, а при встрече сделать вид, что она была лишь плодом его воображения? Рассказывать о том, что Николай снова не ночевал дома, Никите хотелось в последнюю очередь.

— Не, ничего. — Алёна замолчала, но потом всё же решилась: — А Светку позвать можешь?

— А её нету. Загород уехала, — ответил он, и сердце Алёны снова ухнуло в пропасть. — Да что случилось-то?

Он спохватился, шире открыл дверь, и кивнул в сторону кухни.

— Заходи и проходи.

— Нет. Я на три минуты буквально. Света одна уехала?

— Одна. К друзьям.

— К каким? Я их знаю?

— Так. Ни на один вопрос не отвечу, пока не зайдёшь.

Он шагнул в коридор прямо босой ногой, обхватил руку Алёны чуть выше локтя, и буквально втащил в квартиру.

— Зашла. Так что за друзья?

— Барщевские. Знаешь?

— Впервые слышу.

Алёна сделала глубокий вдох и с шумом выдохнула. Мысли скакали, словно бешеные. Предположения появлялись одно за другим. Не успевала она разбить в пух и прах одну немыслимую идею, как ей на смену тут же приходила другая.

— Она ничего не говорила о том, зачем туда едет?

— Говорила. Отдохнуть пару дней. Завтра вернётся к вечеру. Да что случилось, ты можешь объяснить?

— Не могу, Никит. Не могу… сама ни черта не понимаю.

— Так. Давай-ка, гоу на кухню, раз разбудила. Хоть завтрак мне приготовишь.

— С ума сошёл? Никаких завтраков я тебе готовить не буду.

— Ну, тогда придётся давиться пустым кофе.

Никита подтолкнул её в сторону кухни, и Алёна послушно направилась туда. Возвращаться домой, где она будет изводиться одна в ожидании мужа, не хотелось. А если Николай вернётся, пока она у Никиты, и не обнаружит жену дома — тем лучше.

Она устроилась на том самом стуле, на котором совсем недавно сидела в компании Светы, и снова тяжело вздохнула. Чёртовы неотступные мысли и сомнения не давали ей ни единого шанса на то, чтобы она могла успокоиться.

— Выпить у меня нет, хотя, вижу, что тебе бы не помешало, — поставив чайник, повернулся к ней Никита.

На нём были надеты только светлые спортивные штаны, и Алёна, помимо воли, раз за разом отвлекалась на подкаченный обнажённый торс.

— Да я так скоро алкоголичкой стану. Так что давай чай или что там у тебя есть?

— Расскажешь, что стряслось? Может, помочь могу?

— Не можешь.

— Ну, как знаешь. Только если это с матерью моей связано, я считаю, что должен знать, что бы там ни было.

Она посмотрела на него внимательнее. Серьёзный, каким никогда его, пожалуй, не видела. Выложить Никите всё? Получится больше предположений, чем фактов. Да и посмеётся он над ней, скорее всего.

— Не связано, — всё же решилась она. — Николай не пришёл домой ночевать. К телефону не подходит. Вспомнились его давешние посиделки со Светкой, вот я и приехала.