Изнанка королевского дворца

— А бумагу можно и продавать. Делать гербовую, с оттиском — и продавать для прошений, для жалоб, для кляуз…

Эдоард даже зажмурился от удовольствия. Священное для любого короля слово — казна.

Графиня — определенно чудо. Если так пойдет и дальше… Да Мальдоная с ним, с титулом. Даст он ей титул! Уже за подзорную трубу — даст. А ведь это наверняка не конец.

И… какой шильды Джес так расписывал жену?

Что он — поговорить с ней не удосужился за столько времени? Умная женщина, спокойная, ничуть не истеричка… разве что на дверь постоянно оглядывается. И кстати — симпатичная. Он бы даже сказал — красавица. М-да… как же она нервничала на своей свадьбе? Или это перенесенные испытания сыграли роль? Можно попробовать выяснить. Только…

— Ваше сиятельство, вам не терпится закончить нашу аудиенцию?

— Нет, Ваше величество. Там за дверью осталась моя собака…

Лиля действительно оставила Нанука у секретаря. И переживала за пса. Он умница, но все новое, незнакомое. А он еще щенок…

— Ведите ее сюда, — разрешил король. И едва не присвистнул при виде Нанука. Собак Эдоард любил, был ценителем и знатоком. И мог оценить стати вирманской сторожевой. Пес обещал вырасти таким, что собака Баскервилей рядом с ним смотрелась бы таксой.

И умный. Пространство просматривает, хозяйку охраняет, ученый…

— Хороший пес. Графиня, вам говорили, что я не благоволю вирманам?

— Да, Ваше величество.

— Я надеюсь…

— Ваше величество, я умоляю вас не запрещать мне нанимать вирман в свою охрану. Если бы не они, меня бы и в живых не было. Да и Миранды…

— Ганц о многом рассказал мне, графиня. Но хотелось бы выслушать и вас. Присаживайтесь, — легкий жест в сторону кресел перед камином, — я прикажу подать нам вина и фруктов. Ваша дочь сейчас с принцессами, никто не мешает нам поговорить. Расскажите мне, что с вами произошло?

Лиля послала правящему монарху улыбку и пару раз взмахнула веером.

Вы хотите рассказ?

Да бога ради… Я вам сейчас такого расскажу! Заодно, кстати, и на Йерби настучу, а может, и за Ганца словечко замолвлю…

* * *

Три часа спустя Лиля кое-как выползла из королевского кабинета.

Сил хватало на то, чтобы держать осанку и выглядеть надменно. Но и только. В остальном — хотелось выбрать место почище, упасть и просто полежать. Даже не поспать. А просто — привести в порядок мысли и чувства.

Три часа.

Немного радовала мысль, что королю пришлось не легче. Эх, водички бы сейчас. Холодной, ключевой, пол-литра внутрь и три на голову.

Эдоард расспрашивал обо всем. И Лиля «честно» отвечала. Ну не говорить же правду. Хотя звучало бы.

Ваше величество, ваш племянник довел жену до такого состояния, что та померши. Уже полгода. А ее место заняла я. Нет-нет, тело то же самое. Душа другая. Поговорим за честный бартер?

Что-то подсказывало Лиле, что после такой заявки ей будут предоставлены на выбор — психушка или костер.

Хотя тут не жгут. Тут просто вешают. Но после пыток. Добрые люди, хорошие…

А, ладно. Все равно разговор прошел неплохо.

Эдоард пытался расспрашивать о семейной жизни.

Лиля честно призналась, что муж ее сплавил в захолустье, навещал весьма редко, и общение их ограничивалось позой миссионера. И тут же перевела стрелки на неведомых отравителей. Мол, если б не они, уж я бы расстаралась, да и супруг может быть что-нибудь да изменил. Но что вы хотите, когда себя — и то в зеркале не узнаешь?

Эдоард покивал головой и посочувствовал. Мол, обязательно гадов найдем и накажем по всей справедливости, чтобы никому неповадно было.

Лиля тоже покивала. Мол, найдите, Ваше величество. Век буду за вас Альдоная молить. На супруга-то в этом плане положиться нельзя. Еще и сам всякую дрянь расплодил. Одна Аделаида Вельс со кузен чего стоит!

Его величество нахмурился и поинтересовался, намерена ли Лиля на этом основании требовать развода или разъезда? Право-то на ее стороне…

Лиля вспомнила про слона и три тонны шоколада и наивно заметила, что она, конечно, вся в трансе и горе от измены супруга. Но… а куда ему, бедному, было деваться? Ей вот вообще после неудачного выкидыша и лечения (кстати, не найден ли докторус Крейби? Нет? Ай-яй-яй…) запретили все интимные отношения. А то могут дети появиться, а ей пока рожать ну никак нельзя. Через пару лет, когда поправит здоровье…

Она потому так к Миранде и прикипела, бедная малышка, почти без отца…

Тут король возмутился и заметил, что малышке ни в чем не отказывали. Лиля в свою очередь заметила, что баловать и воспитывать суть две большие разницы. И Его величество, как отец, должен это понимать.

Его величество чуть рассердился, но согласился. А куда деваться?

Лиля и так вела себя выше всяких похвал.

Мири любит, с мужем отношения собирается налаживать… если он сам к тому готов, ну а проблема любви и воспитания остро стоит в любое время и в любой семье. Будь ты хоть король, хоть свинопас.

Так что Его величество получил желаемый ответ и успокоился.