Изнанка королевского дворца

— Да неужели? Графиня, вы не думали, что ваш супруг тоже виновен в ваших проблемах?

Лиля вздохнула. Ага, как же. Я начну жаловаться на мужа — а ты это потом используешь?

Нет уж. Компромат искать будешь в другом месте. Если тебе кто и застучит, я тут буду не при чем.

— Светлейший, мы так привыкли обвинять в своих бедах кого-то другого. Соседей, родных, друзей, судьбу… не пора ли начать смотреть на себя? И на свои поступки.

— Необычное мнение, графиня.

— Поймите меня, светлейший. Мы сами виноваты в том, что с нами происходит. Да, воля Альдоная над нами. Но и от нас многое зависит.

Альдон пожевал губами.

М-да. Чего он не ожидал, но не этого. Обычно женщины начинали жаловаться на все. На супруга, на судьбу, на все, что перечислила графиня. А тут…

Я виновата. Но я стараюсь все исправить.

Очень неженское мышление. Неудивительно, что графиня опасается об этом говорить.

— Ваше сиятельство, вы потеряли ребенка. А дальше?

— А дальше я поняла, что могу кое-что исправить. На моих землях умирали дети. От голода умирали. Пусть это дети крестьян, но ведь дети же! Невинные дети! Своего ребенка я не спасла. Но хотя бы этих детей.

— Это делает вам честь, графиня. Не понимаю, почему вы стесняетесь об этом рассказывать.

— Светлейший, делать добрые дела можно и не говоря о них. Не думаю, что Альдонаю угодно пустое хвастовство.

Альдон закатил глаза.

— Графиня, я понимаю, почему вы предпочитаете молчать о ваших взглядах. Они настолько несвойственны женщинам…

— Да, светлейший. Я надеюсь на ваше понимание.

Роман покачал головой.

— Ладно. Графиня, давайте перейдем к свиткам. Как вы наткнулись на них?

— После болезни. После потери ребенка… я была слаба, ничего не могла делать, только читала. И Марта принесла мне свиток из библиотеки. — Лиля, кстати, сильно и не врала, Марта действительно приносила ей жития святых. — В нем было что-то странное… про лечение людей. Я даже толком не поняла, что к чему.

— Тогда вы и решили начать учиться лечить людей?

— Если бы я знала — мой ребенок… сейчас я могла бы держать его на руках… Прошу вас, светлейший, не надо об этом!

Альдон ощутил укол совести. На минуту. Но слишком уж важен был вопрос.

— Графиня, вы можете доставить эти свитки сюда? Для изучения?

— Могу приказать это сделать. Кое-что у меня с собой.

Лиля решила честно отдать свиток по фармакологии. Если кто не изучал ее — без пол-литра не разберется. И наверное, по гистологии. Или по гигиене с эпидемиологией?

Наверное, даже второе.

Заодно чистоту пропиарим.

— Хорошо. Я пошлю с вами своего человека.

— Как прикажете, светлейший. Буду рада помочь.

— А теперь к вашей… бумаге.

— Светлейший, я считаю, что это надо обговаривать не со мной. А с Его величеством.

— Даже так?

— Есть вещи, которые люди знать обязаны. Это книга Альдоная. И ее можно выпускать в таком виде. На бумаге. Она дешева, а печать книг позволит распространить их везде. Даже в самой бедной семье будет святое слово.

Роман кивнул.

— Возможно. Но это может принести и вред. Появится множество толкований книги…

— А вы можете напечатать не только книгу, но и разъяснения к ней. Или давать их в проповедях.

Роман кивнул.

— Это верно. Но Его величество…

— А почему бы нет? С одной стороны — церковная литература. А с другой… неужели в государстве не найдется, что напечатать? Летописи, законы, указы… сейчас их переписывают, а так — один раз набрал, отпечатал раз двести — и рассылай. Экономия времени.

— Тоже верно.

— Я считаю, что такие важные вещи должны принадлежать короне — и Церкви.

— И не хотите ничего для себя, графиня?

— Хочу, светлейший.

Роман кивнул. Ну вот. Это уже интереснее. И более похоже на правду. А то бескорыстие внушает подозрения.

— Во-первых, я хочу процент от прибыли.

— Так. А во-вторых?

— Напечатать те свитки. Даже если сейчас я что-то не понимаю — оно ведь может пригодиться потом! Нашим детям, внукам… Они разберутся!

— Даже так?

— Светлейший, я не бескорыстна. Мне стыдно в этом признаваться, но у меня есть мечта. И на ее осуществление нужны деньги. Много денег.

— Неужели? И что же это за мечта?

— Светлейший, знаете, что мне сказал докторус, когда я очнулась?

— Не играйте в загадки, графиня…

— Что меня лечили клизмами, кровопусканием и рвотным.

— От потери ребенка?

— От родильной горячки.

— И что же вам помогло?

— Только воля Альдоная. Иначе я бы не выжила. Светлейший, я не хочу, чтобы дети гибли по вине таких докторусов. Тахир дин Дашшар учит меня. А я хочу организовать… Вы же знаете, у нас много сирот. А куда им дорога?

Альдон нахмурился. Вопрос был неприятным.

Куда-куда.

На городское дно. Мальчикам — в воры, девочкам — в шлюхи. Радости мало, но и альтернативы не было.

— Я думаю, что это может сделать наша Церковь. Можно взять девочек — сирот с улицы и начать обучать их. Хотя бы оказанию первой помощи. Вот как графине Марвел. Уходу за ранеными и больными. Разумеется, с дозволения Церкви и по воле Альдоная. Он посылает нам болезни, но он же, в мудрости своей, дарует и избавление от страданий, чтобы мы успели одуматься и понять, что делаем неправильно. Учить этих девочек…

— За счет казны?