Изнанка матрешки. Сборник рассказов

С этого момента для оставшихся на школьном дворе двойников Ведущим стал я. И даже вида не подал. Ведущий, считал я, должен вести, а не изображать себя главным над всеми.

Второй, которому я об этом сказал, сразу согласился со мной. А вот тот, что назвался Третьим, только пожал плечами, как будто я нелепость какую сказал.

– Ты чего плечами-то пожимаешь? Не согласен? – обиделся я на него.

– А ну вас, – буркнул он и отошёл.

«Вот, пожалуйста, – подумал я, подозрительно оглядывая своих двойников, – если не воображаешь из себя самого главного, а к ним по-дружески, то они и нос воротят в сторону. Учтём на будущее».

– Ну, их, – решительно поддержал меня Второй.

Линейку распустили. Начались игры, викторины всякие. Мои двойники, не знаю уж какого возвращения, азартно носились по площадкам школьного двора, выкрикивали отгадки на загадки, шептались с некоторыми Наташками Семёновыми. И своим поведением, честно скажу, удивляли меня. Такие заводилы во всём оказались. Только мы со Вторым стояли чуть в стороне ото всех и говорили о них.

– Что-то они развеселились, – неодобрительно качал головой Второй.

– Вон как с Наташками дружат, – не оставался я в долгу. – Смотри, смотри! Этот-то, этот…

Одним словом, мы осуждали их, а они на нас не обращали внимания, будто нас здесь нет. Тоже мне…

Светлана Алексеевна собрала Ведущих. Не привлекая внимания занятых играми ребят, мы, Ведущие, подошли к учительнице – все такие вежливые и спокойные. Похоже, мало кто бегал из нас со всеми.

– Довольны? – осмотрела нас внимательно и спросила ласково Светлана Алексеевна. – Вижу, что довольны. Всё-таки вы молодцы у меня. Устроили себе настоящий праздник… Но, дети, чтобы праздник продолжался, вам сейчас надо вернуться назад во времени.

Признáюсь, в этот раз я возвращался без особых огорчений – быть Ведущим не очень-то приятное занятие. Единственным было в моём пожелании – это только решение объявиться у себя в комнате раньше, чем в первом возвращении.

Побывал я таким образом Вторым, потом Третьим…

К этому времени я уже устал и захотел спать. Так что досрочно превратился в Четвёртого и стал «сонной мухой», которая пошла в папин кабинет и улеглась на раскладушку спать.

Проспал уж не знаю сколько времени. Мама меня разбудила и сказала, чтобы я вернулся и стал бы Пятым. Будила она меня ещё раз. Я произвёл очередное возвращение и, в качестве Шестого, поспал после этого ещё немного.

Проснулся, когда все мои бодрствующие двойники ушли в школу. Мне же после сна идти туда не хотелось. Я побродил по тихой квартире, стараясь не мешать снующим паукообразным роботам-уборщикам.

За их работой следил один из моих пап.

– Выспался? – спросил он меня бодро.

– Угу!

– Позавтракал?

– Угу!

Ты что, птица Угу? Угу, да угу… В школу пойдёшь? Или вопросы какие появились?

– Появились, – сознался я, потому что они и вправду у меня возникали.

Светлана Алексеевна нам подробно объясняла эффект возвращения во времени и появления временнЫх двойников. Но всё таки он для меня остался не то чтобы непонятным, а просто не укладывался в голове. Я не ощущал его и не мог охватить в целом. Особенно туманным мне представлялось, что меня в одно и то же время сразу скапливалось столько много.

Вот с этим вопросом я и приступил к папе.

– Так, – сказал папа. – Вполне нормальная для тебя загадка. А я уж стал подумывать, что ты и не спросишь что к чему. Сам во всём разобрался. А двойников у тебя и вправду много… Пойдём-ка, я тебе всё покажу и расскажу. Попроще. И ты узнаешь, как это всё получается.

В папином кабинете спали Четвёртый, Пятый и ещё многие какие-то другие номера – весь кабинет был заставлен раскладушками. И мы пошли на кухню. Папа взял с собой только большой лист бумаги и фломастеры, сказав, что на компьютере всё не так понятно получается. Бумагу он разложил прямо на кухонном столе, стал на нём рисовать и пояснять нарисованное мне.

Вначале он провёл вертикальные линии и пометил их цифрами от шестёрки до пятнадцати.

– Пока хватит, – сказал он. – Это время твоего бодрствования. Примерно… Ты сегодня во сколько проснулся? В восемь?

– В десять почти, – поправил я его.

– Это именно ты как двойник почти в десять проснулся… Ты какой по очерёдности возвращения?

– Шестой.

– Итак, где-то до десяти часов проснулся ты, Шестой, а основной ты – в восемь. Понятно? Вспомни!

– Да… – неуверенно отозвался я, не очень чётко вспоминая «вчерашний» для меня, Шестого, день. Для меня настоящего лишь только-только наступило «сегодня».

– Теперь смотри, – продолжал рисовать папа. – Первый Ведущий вернулся с линейки в десять тридцать и стал Первым временным двойником из всех твоих возвращений… Вот это возвращение.

На рисунке проявились горизонтальные линии.