Изнанка мести (СИ)

Андрей повернул ключ в замке и открыл дверь. Конечно, когда она возникла весной, он в первую очередь подумал отмежеваться. Хорошо, что не сделал этого. Ольга заискивающе глядя в его глаза, сообщила о беременности. Он в своё счастье поверил не сразу. У него должен был родиться ребенок! Да, он видел её растерянность, нелюбовь, отторжение, но был счастлив! Бегал вокруг неё, готовил свадьбу, торопился угодить. Договаривался с её родителями, со своими. Оля понравилась и матери и отцу. Даже их братья нашли общие интересы — сдружились. Только вот она злилась, немилосердно издевалась и не давала себе труда понять его.

Что это за счастье такое?

Как она иногда на него смотрела? Как на грязь под ногтями. Но ещё хуже, когда она смотрела как будто сквозь него, не замечая. Как если бы он был щелью на асфальте. Если она так делала, у Андрея возникало желание подойти к ней и ущипнуть, чтобы только услышать, как она ойкнет и увидеть её взгляд, сосредоточенный на нем.

Андрей поставил портфель на тумбу, разулся, вошел в гостиную и устремил взгляд на жену. Ольга расположилась на диване в окружении белых, красных, желтых мотков пряжи. Вязала, изредка бросая взгляды на негромко работающий телевизор. Она улыбнулась, продолжая считать еле слышно. Зрелище было восхитительно-домашним. Жена пленяла бы уютным видом, если б не её лицемерие и его мрачное настроение. Он поздоровался и опустился в кресло. Долго сидел напротив. Ольга поджала ноги и быстро работала руками. Шелковистые локоны касались подбородка, открывая взору мочку уха и изящную шею. Мягкий ворс халата обрисовывал её, спускался к груди и смыкался у ложбинки. Кожа Ольги была нежной, бледной. Она манила его пальцы ощутить своё тепло. Стройные ноги были наполовину укрыты полой. Неужели ему придется всегда держать её на расстоянии? Маленькие ступни с бордовыми коготками напомнили о последнем сексе (который был лет пятьдесят назад), когда она обвивала их вокруг его ног. Сколько времени прошло с тех пор? Андрей втянул воздух сквозь зубы, он слишком сильно хотел её. Вчера, сегодня — всегда. Ему надо самому заканчивать кружиться около неё. Может быть, немного ревности вправит ей мозги?

Спицы летали: только успевай следить. Не встала, не обняла. Интересно, обстановка всегда была такой тоскливой? Или он сегодня впервые заметил это? Он утрировал или фальшь присутствовала каждый день? Было начало пятого, за окном светло, но в комнате мягко горел торшер. Освещал ловкую работу. Эта девочка-женщина с маленькой грудью и густыми бровями, глазами цвета прозрачной воды заставила его делать то, что не могла потребовать ни одна женщина до этого. Сегодня она носила каре с естественным мышиным цветом, завтра мастерила из кончиков волос острые иголки, послезавтра красила их в огненный цвет. Она напоминала ему злодея из последнего Шрека. «Дайте мне мой деловой парик!»

И всё же (зачем себе лгать?), он видел в её глазах ту искру, которая освещала тьму его сердца. Он знал, что звезда не погаснет никогда. Его душа во веки веков не перестанет тянуться к женщине, которую он сделал своей женой.

Ольга прекратила вязать, подняла голову и кусала губы. О чем она думала? Вспоминала этого урода?

Уличить лжеца, как юристу, ему не составляло труда. Что уж говорить про юную женщину? Продолжала ли Ольга любить его? Стосковалась? Именно поэтому держала расстояние? Скорбела о потерянном? Сдернуть ли маску или оставить всё как есть? Не сказав ни слова, жена вернулась к своему занятию, чем немало раззадорила его. Ему захотелось унизить её, оскорбить, встряхнуть, чтобы она лишилась, наконец, цинизма. Утратила спокойствие и уверенность, растерялась! Пора прекращать быть сердобольным!

— Я сегодня узнал кое-что, — да, он не любил ссор, но всё же не мог позволить ей делать из себя посмешище.

Она не только не спросила «что», но даже не подняла глаза от спиц, только выгнула бровь. Даже не удивленно — скептически.

— Ты хочешь назвать моего сына в честь какого-то своего мужика, — Андрей не старался сдерживаться. Внутри него циклон набирал силу.

Ольга наконец-то оторвалась от своего занятия. Чуть покраснев, посмотрела на него:

— Нет, — покачала она головой и еле приподняла плечи.

— Не ври мне! — его голос взорвался подобно петарде, брошенной хулиганами в ноги толпы. Андрей вскочил. Ольга вздрогнула и еле заметно съежилась. Он ненавидел себя за горечь, огнем прожигающую мозг.

— Я не вру, — она смотрела упрямо, хоть и напряженно. Почему она просто не могла сказать правду? Он стоял рядом и презирал её. Пружина ярости уже лопнула. Какое право она имела играть с ним? Какое право имела она выходить за него замуж, если даже не собиралась действовать по чести? Она держала его за идиота!

— Ответь мне! — Андрей не мог больше сдерживать голос.

— Ответить что? — спросила она, повысив тон, и воинственно приоткрыла губы.

— Как долго ты собираешься играть со мной?

— Я не играю!

— Нет? — его ноздри расширились.

— Ты напридумывал себе невесть что, а теперь спрашиваешь с меня! — Оля смотрела исподлобья.

— Я напридумывал?

— Да!

«Прекрасно!»