Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи

Думается, Белый дом сознательно для связей с общественностью нашел странное существо по фамилии Псаки, которая прекрасно сыграла роль дуры в фарсовой комедии «вопросов и ответов по существу». Пока народ потешался над комментариями девушки-переростка, задержавшейся в интеллектуальном развитии на каких-то 20 лет, на задний план отходило главное — ущербный уровень аргументации внешнеполитического ведомства США, что сразу бы выявилось, будь на ее месте солидный дядя. Но раз западные политики прекрасно понимают слабость своей позиции, чего тогда на самом деле они опасаются? Если бы они сказали примерно следующее: «Мы опасаемся усиления влияния России, так как считаем, что оно не будет благотворным» и привели бы аргументы, тогда был бы предмет обсуждения. И возможно, пришлось бы согласиться с такими опасениями, ибо современная Россия превращается в технологическую окраину мира, быстро исламизируется, параллельно меняя свой этнический облик и т. д. Поэтому, может, и вправду лучше Донбассу остаться в составе Украины? Но в таком случае должен быть представлен план возрождения этого региона, однако вместо этого потоком несется голимая ложь. То есть Донбассу как ничего не светило, так светить не будет? И его удел — находиться либо под властью «террористов» из Москвы, либо карателей из Киева? Это и есть альтернатива? На деле же выходит, что западным политикам наплевать на жителей Донбасса (а это так и есть), их интересуют некие геополитические вопросы, как они их понимают на сегодняшний день. Лучше всего это сказано у бывшего советника по национальной безопасности президента Картера Збигнева Бжезинского в книге «Великая шахматная доска» (1997 г.).

«Без Украины Россия перестает быть евразийской империей. Без Украины Россия все еще может бороться за имперский статус, но тогда она стала бы в основном азиатским имперским государством и, скорее всего, была бы втянута в изнуряющие конфликты с поднимающей голову Средней Азией… Однако если Москва вернет себе контроль над Украиной с ее 52-миллионным населением и крупными ресурсами, а также выходом к Черному морю, то Россия автоматически вновь получит средства превратиться в мощное имперское государство, раскинувшееся в Европе и в Азии».

Формулировка Бжезинского по-солдатски четка и ясна. Словечко «империя» привешено больше для антуража, чем отражает суть дела. (Что именно способна сделать эта «империя»? Помешать НАТО бомбить Сирию? Так Москва помешала сделать это и без Украины.) У Советского Союза была идея — построение социалистического общества. Эту идею разделяли миллионы коммунистов в других частях мира. Поэтому, если Красная армия приходила в Польшу или Болгарию, там ее ждали тысячи коммунистов, готовых оказать ей поддержку и сформировать новую власть. А сейчас с чем пойдет имперская Россия в Европу? Что предложит полякам и эстонцам? Вот и приходится выдумывать, будто воссоединение с Крымом есть осуществление «далеко идущих гегемонистских планов», вместо доказательств используя ругань и демагогию.

Но раз словцо «империя» присутствует, то оставим его в контексте. В таком случае потаенный смысл фразы американского политолога такой: «Единственной империей могут быть только Соединенные Штаты, и конкуренты нам не нужны». Оно и понятно: зачем США в Ираке и Афганистане, Ливии и Сирии, на Балканах и Латинской Америке другие игроки-соперники? Право посылать войска в любую точку планеты должны иметь только США. Только это выдается не за имперскую политику, а в качестве «гуманитарной миссии по распространению демократии». А плохой империей Бжезинский (а с ним и западные политики) назначает Россию. Ее и должно осуждать мировое общественное мнение. Налицо типичный перевод стрелок… Как видим, все просто, если умеючи. Однако есть проблема с примерами имперской политики Кремля. Если США за последние годы регулярно бомбили чужие населенные пункты, то у России с этим было туго. Одно время за проявление империализма выдавали войну в Чечне. Когда этот сюжет выдохся, пропагандисты заскучали. Кое-что пытались выжать из российско-грузинского конфликта 2008 года, но он тоже как-то слабо тянул на создание Россией империи. И вот триумф — «аншлюс» Крыма. Ну, наконец-то! Теперь можно всласть потрепаться про азиатский империализм и вековую агрессивность России. И хотя российские самолеты никого не бомбили и дело обошлось без крови, что для Соединенных Штатов в таких случаях неприемлемо (военная машина не должна ржаветь), но все равно путем сравнения объединения Австрии с Германией в 1938 году можно прозрачно намекнуть на духовную связь Путина с Гитлером, а России — с фашистской Германией. И такую пропагандистскую операцию уже не назовешь ловкой, она сто процентов мошенническая, но главное — сформировать в умах западных обывателей нужный стереотип, чтобы при слове «Россия» срабатывал безусловный рефлекс — это враг, бойся!