Изнанка (СИ)

Эрчер молчал. Хлопнула дверь, заржали вышедшие из сортира командиры штурм-корпуса. И Рихард разозлился вдруг, хотя раньше думал, что на Эрчера не сможет злиться никогда. Тот равнодушно смотрел куда-то мимо и нервно и презрительно кривил губы.

— Рик, мне пора.

— Рихард, — поправил он. — Не Рик.

Эрчер оттолкнул его, словно наконец-то решившись, и направился к выходу.

Рихард оцепенел. Не может быть, чтобы его бросили вот так, походя. Он не хотел, не мог просто поверить, что Эрчер совсем его не любит, но если любил бы, разве отворачивался бы как… как от врага.

И еще Эрчер так ничего и не понял, к нему на порог пришло будущее, светлое и ясное, захватывающая борьба и настоящая свобода. А он цепляется за остатки своего вялого нежизнеспособного мирка, так и до коррекции мозга недалеко.

— Я отправил запрос насчет Камиллы и остальных, — нашелся с первой попавшейся ложью Рихард, лишь бы остановить. И это помогло, Эрчер обернулся, посмотрел ему в глаза.

В коридоре было пусто, и Рихард затолкал Эрчера в освободившийся сортир, досадуя, что замок на двери сломан. Прижал к дверце кабинки, тот дернулся пару раз, но не в полную силу.

— Не сердись, это все ради высшей цели, — Рихард возился с ремнем, уткнувшись Эрчеру в плечо, чувствовал его запах и плыл. — Я тебя не отпущу, даже не думай, и так еле дотерпел. А ни с кем другим не могу, потому что люблю тебя.

— Я заболел, — хрипло сказал Эрчер, он не вырывался больше, только упирался ему в грудь руками, не пуская ближе.

— Тогда давай в рот, — легко согласился Рихард, член у него жестко встал от соприкосновения их тел. — Твои соотечественники, те, кто отказался сотрудничать, отправлены в трудовые лагеря, я скоро узнаю, в какие именно. Нескольких можно будет сразу вытащить, остальных потом, — Рихард облизнулся и погладил его по лицу. — Ну возьми, пожалуйста. Я быстро кончу, так тебя хочу.

Эрчер встал на колени и открыл рот. Вот именно такая покорность и приводила Рихарда в неистовство всегда, хотелось трахать и трахать, они с Эрчером идеально подходили друг другу. Но сейчас он сдерживался, хотя безумно хотелось толкнуться поглубже.

— Открой рот пошире, — он и не заметил, как перешел на альвеймский. — Дай я подвигаюсь аккуратно. Ты такой…

Эрчер совсем не старался, сосал только головку, иногда сбиваясь, но от этого было еще приятнее. Рихард несколько раз чуть не кончил, удавалось сдержаться в последний момент.

— Поласкай языком, как ты раньше делал, — попросил он Эрчера, проведя тому членом по губам, дверь скрипнула и распахнулась вдруг, а Эрчер зацепил его зубами.

Заглянул кто-то из местных, бывший комендант или кто-то из правления, Рихард не обратил внимания, послал нахуй в запале.

А потом Эрчер отстранился, почувствовав его подступающий оргазм, несколько капель попало на куртку и волосы. Рихард присел рядом с ним, обнимая, казалось, ноги не держали.

— Я к тебе приеду, как освобожусь, — он поцеловал Эрчера в губы и принялся вытирать салфеткой. — И смотри, если узнаю, что ты с кем-то еще ебешься, прибью.

Но вечером Эрчера не оказалось дома, и Рихард долго бродил по комнатам в одиночестве. Он даже съездил в управление, проверил, не арестован ли тот. Но Эрчер не значился в коротких пока списках. Просто шлялся где-то до утра, а Рихард, не дождавшись, уснул на диване в гостиной.

На следующий день он заставил себя сесть за отчет о проделанной на Даллене работе. Мысли замирали и разбегались, он все время думал о том, что надо обязательно встретиться с Эрчером и поговорить, все должно проясниться, может быть, тот просто занят или боится. В результате Рихард лишь указал точное местоположение маяков (интересно, как они сейчас выглядят), а остальное решил доделать позже. Все равно на Даллене ему еще неделю торчать, или даже больше.

Эрчер Веллинг

Эрчер поставил палатку на скалистом выступе и сел на самый его край. Перед ним простиралась долина Тысячи Водопадов. Если пройти ее пешком от начала до самого моря, то это займет не меньше полугода. И за это время успеет забыться все. Исчезнувшая дочь, которой он не в силах помочь. Разрушенная колония, мечта, которой он посвятил почти всю свою сознательную жизнь. И Рик, собственная постыдная слабость, заставившая его, как голодного, броситься на призрак любви.

Заходящее солнце окрасило водопады в золотисто-оранжевый. Эрчер подождал, пока они погаснут, потом ушел спать. Когда он спустится к морю, то срубит плот и отправится в путешествие вдоль скалистых пещер, думал он перед сном. Вдоль побережья живут драконы… А во сне уже увидел Рика, они вдвоем шли по лесу, но небо над ними было не синее, а того раскаленного бело-розового оттенка, что можно увидеть только на Хасефее. “Хочешь?” — спрашивал его Рик и подносил к губам горсть малины. Эрчер слизывал ягоды с его ладони, во рту было горько, как от белены, а руки Рика казались вымазанными кровью.

Он проснулся и долго смотрел в предрассветное небо сквозь квадратное окошко палатки.