Изо всех сил

Прожектора "Бартоломео Коллеони" зажглись, но освещённый участок моря был пуст. Впрочем, задача привлечь внимание удалась. Адмирал увидел оранжевые сполохи выстрелов. Восемь орудий. Что там, 203-мм "Графство"⁴⁰⁸ или 152-мм "Линдер"? А имеет значение? Мой "Коллеони" создавался для борьбы с французскими эсминцами, а не британскими крейсерами. Наша броня не удержит их снаряды.

Мир внезапно стал очень ярким. Касарди разгадал замысел британцев. Линкор освещает цели и принимает на свою толстую шкуру все снаряды, которые мы можем выпустить в него. Тем временем крейсера и эсминцы, оставаясь во тьме, расстреливают нас.

Он почувствовал, как "Коллеони" вздрагивает. Его орудия стреляли по вспышкам британских крейсеров. Нежиданно корабль сильно накренился. Несколько 152-мм снарядов врезалась в него у мидель-шпангоута. Вибрация от двигателей стихла, ход упал, так как машинные отделения полностью вышли из строя.

— Продолжать огонь по местному наведению!

В ночи возникла ещё одна вспышка, осветившая какой-то корабль с носа до кормы. Касарди решил было, что в бой вступил второй британский линкор. Затем он понял, что это "Банде Нере". Его торпедировали. Взрыв разорвал корпус, спроектированный не для прочности, а для скорости. Всего за пять минут все три итальянских крейсера были искалечены или погибли.

Крейсер "Сидней"⁴⁰⁹, мостик

Именно ради этого жил каждый капитан крейсера. Капитан Джон Августин Коллинз смотрел, как восемь 152-мм орудий расстреливают итальянский корабль, попавший в ловушку прожекторов "Уорспайта". Тремя беглыми полузалпами из четырёх снарядов он нащупал расстояние до цели, взял её в вилку, и теперь бил всем бортом. Итальянец горел, содрогаясь от каждого попадания, и полыхал всё ярче. Они всегда строили свои крейсера из расчёта на скорость, подумал он. Когда у них получится обогнать снаряд, я поверю, что в этом есть смысл.

— Они что, хотят покончить жизнь самоубийством? — старший помощник Коллинза был поражен этим зрелищем.

— Он принимает огонь на себя. Даёт время конвою разделиться и убежать. Там, Билли, умирает храбрый человек.

Его замечание оборвали всплески разрывов рядом с бортом. Команда "Сиднея" была хорошо тренирована. Стрелявший попал в перекрестие лучей раньше, чем успел дать второй залп. 100-мм вспомогательный калибр ответил почти мгновенно и с убийственной точностью. Две сверкающие алые вспышки озарили, поразив обе спаренные установки и вызвав небольшой пожар.

— Прекратить огонь, это "Мохавк"⁴¹⁰! — Коллинз опознал крупный эсминец с восемью орудиями. — И выключите свет."

Было слишком поздно. Нескольких секунд света хватило итальянскому эсминцу, чтобы выпустить торпеды. Одна попала точно под барбет передней башни, вторая в кормовое машинные отделение. Колонны воды взлетели в небо, окутав корабль. "Мохавк" был обречён – ни один эсминец не переживёт двух точных торпедных попаданий. Он уже останавливался и оседал в воду, команда спешно оставляла корабль.

Коллинз посмотрел на лёгкий крейсер, по которому били его 152-мм орудия. Он уже замолк и стремительно разгорался, оставляя на волнах горящие обломки. Корабли содружества двигались через пробитую завесу к итальянским транспортам. Вспышки снарядов "Сиднея" скрылись за разрывами 380-мм залпа "Уорспайта", и итальянский крейсер взорвался.

Эсминец "Нубиец"⁴¹¹, мостик

— Выживших подберём, но позже.

"Нубиец" и "Мохавк" долгое время служили в одной флотилии, и экипажи крупных эсминцев класса "Трайбл", как правило, держались вместе. Оставлять команду "Мохаука" было тяжело. Капитан 2-го ранга Мэйсон оторвал взгляд от обломков систершипа и уставился во тьму. Сверкающие вспышки осветительных снарядов и свет прожекторов, вместе со сполохами разрывов и выстрелов, нарушили его ночное зрение. Тем не менее, участок тьмы впереди немного более плотным, чем всё остальное. Когда темнота сгустилась в силуэт итальянского эсминца, Мэйсон понял, что случилось.

Эсминец увидел "Мохавк", попавший под прожектора, и выпустил торпеды. Затем отполз в сторонку, чтобы не выдать себя. Разумный манёвр. Он не мог повернуть в ту сторону, потому что это вывело бы его точно под огонь "Сиднея". Поэтому пошёл в другую, и оказался точно на моём пути.

— Приготовиться к тарану! По местам держаться!