Изобретатель чудовищ

— Верь в удачу, железная твоя башка, — поучал вор. — Тогда все получится.

Феликс сидел рядом с Орхидеей. Ее усталое лицо осунулось. Пряди белокурых волос были перевязаны черными нитями в память о Лавре. Одна из нитей выскользнула, и светлый локон у виска девушки расплелся.

— У тебя волосы растрепались, — сказал разведчице Феликс. — Вот здесь, — он почти коснулся ее виска.

Орхидея нащупала распустившийся локон:

— Здесь?

Феликс кивнул:

— На поверхности Земли девушки часто носят с собой зеркальце. У тебя есть?

— В Ледяном форте в зеркальце нет нужды. Везде лед — гладкий, как зеркало, смотрись, сколько угодно. А в "рейде обреченных"… какая разница, что у меня развязалась нить в волосах?

Но, вопреки собственным словам, Орхидея стала поправлять прядь.

— Помоги мне, Феликс.

Тот смутился: он опасался, что не совладает со своими огрубевшими пальцами.

Однако девушка сама вытащила из соседнего локона нитку и крепко связала две пряди в пучок:

— Хорошо? Ничто не выбивается?

— Да, хорошо, — Феликс смекнул, что ему предназначается роль зеркала. — Ты очень хороша, Орхидея.

— Девушки с поверхности красивее?

— Нет, совсем нет, — тепло ответил Феликс.

Около них Исидор уронил голову на грудь. Он задремал. Ученый спал сидя, позабыв о смертельной угрозе, нависшей над маленьким отрядом. На какой-то срок он ускользнул от всех бед в страну грез, и, похоже, ему не снилось кошмаров.

Но выспаться было некогда.

— Исидор, привал окончен.

Ученый вздрогнул:

— А?… Что? Я не сплю… Нет, прошу прощения, я… и правда…

Он потер глаза.

— Куда мы? — спросил часовщик.

— Навстречу судьбе, — сурово проговорил Феликс. — Большего я не знаю.

На развилке они свернули наугад. Миновав безмолвный коридор, отряд вошел под высокую массивную арку. Логово Магога было рассчитано на гигантское существо, путники казались себе совсем мизерными под колоссальными сводами мрачных помещений.

Арка вела в камеру, где находилось несколько саркофагов, тоже нечеловеческого размера. Их назначение было абсолютно непонятно. Саркофаги пустовали.

Тим занервничал:

— Что за твари лежали в таких гробах?

— По-моему, у капсул другая функция, — неуверенно поправил Исидор. — Это приспособления для анабиоза.

— Для чего-чего?

— Для погружения в длительный сон. Некоторые существа в неблагоприятных условиях способны погружаться в состояние, при котором их обмен веществ чрезвычайно замедляется.

— Ну и что? — до Тима не сразу дошло, какой от этого толк.

— Например, ты голодный, а когда спишь, есть не хочется, — на свой лад истолковал Седоус

— Как-то так, — подтвердил Исидор. — В состоянии анабиоза можно переждать зной, холод, недостаток пищи и воды. А когда среда опять станет благоприятной, существо просыпается. К примеру, Магог впадает в анабиоз, чтобы сэкономить ресурсы, необходимые для его жизнедеятельности, или чтобы замедлить собственное старение.

Путники уже привыкли к тому, что Исидору во владениях Магога известно больше, чем им.

— Идемте, — позвал Феликс, полагая, что они достаточно насмотрелись на загадочные, но совершенно не нужные им саркофаги.

Отряд тронулся в путь, но Орхидея осталась на месте. Она пребывала в каком-то трансе. Широко открытые глаза девушки уставились в одну точку, губы беззвучно шевелились. На разведчицу точно нашел столбняк.

— Орхидея, — Феликс взял ее похолодевшие руки.

Она очнулась:

— Феликс! Со мной говорил Магог. Только что…

— Тебе что-то привиделось?

— Нет. Послышалось. Как будто он обращался ко мне и назвал по имени.

Феликс был обескуражен. Что происходит? То Исидор в кошмарах видит себя в облике Магога, то теперь Орхидея якобы слышит голос.

— Он угрожал? — допытывался Феликс. — Что он хотел от тебя?

Погрустневшая Орхидея уклончиво ответила:

— Я не разобрала… Или… ничего и не было.

Феликс не настаивал. После отравления газом на бойне у них у всех могли появиться галлюцинации. Орхидея не стала бы скрывать, узнай она что-либо важное для отряда, она надежный товарищ и опытная разведчица. Все же и сам Феликс, и его спутники почувствовали себя еще более неуютно, чем раньше. Кто-то, оставаясь невидимым, неотрывно наблюдал за ними.

Маленький отряд покинул комнату для анабиоза.

Взорам Феликса и его спутников предстало новое зрелище неописуемой красоты. Не так давно они миновали холодильную камеру, где в контейнерах хранились замороженные человеческие останки. Потом путь лежал через сортировочную, полную жутких инструментов для работы с плотью. Затем они прошли ферму с ее диковинными обитателями, которых, если верить слуге Магога, подкармливали кусками мертвых тел, а затем и самих отправляли на бойню. Это было настоящее царство смерти во всем своем ужасе и отвратительной правде.

Однако тут перед ними раскинулась оранжерея экзотических растений. Путников поразило исходящее от каждого растения туманное сияние. От него почти не становилось светлее. Сияние окутывало стройные лиственные деревца, кустарники и цветы, создавая вокруг них нежную ауру. Оранжерея источала тонкий, волшебный аромат свежести и цветения.

— Если бы рай находился в аду, он выглядел бы так же! — восторгался Исидор.