Читаем Изобретатель красной машины полностью

Сява. – Знаем. Нас даже с уроков отпустили.

Прохожий. – А ну марш по домам.

Экст. Кот трусливо опускает клюшку.

Кот.– Может, и правда пойдем?

Конопатый. – Не гоноши, котяра. Пойдем. Становись на ворота. Счас последний раз вмажу. Своей Бобровской.

Конопатый бросает шайбу на лед. В руках у него самодельная клюшка с очень длинным и широким крюком.

Инт. Дворник Игнатич у себя в дворницкой. Стоит с граненым стаканом. Напротив, в углу портрет Сталина в отличной раме за стеклом. Перед портретом стакан, накрытый черным хлебом.

Игнатич. – За тебя, отец родной. Я живой, ты мертвый. Чудо.

В открытую форточку влетает самодельная шайба. Мимо Игнатича прямо в Сталина. Вместо портрета огромная дыра. Игнатич подбегает к окну.

Игнатич. – Поганцы. Вот я вас сейчас. Жаба-царевна. Царевна-жаба.

Инт. Дворницкая. Игнатич рывком срывает то, что осталось от портрета со стены, прячет за пазуху. Озирается и прислушивается. Достает раму, быстро разрывает ее остатки портрета.

Инт. Дворницкая. Игнатич вливает в себя стакан. Доедает остатки портрета.

Игнатич. – И что тревожно… Ведь бумагу жру, но с каким энтузиазмом. Ведь это и не человек был вовсе. Нет его, а как бы и есть. Наблюдает

Возвращение Боброва.

Экст. Зима. Открытый каток. Тарасов руководит тренировкой. В руке рупор. На льду плашмя лежат блины от штанги. Вставив в отверстия блинов концы клюшек, хоккеисты тренируют обводку.

Экст. На трибуне рядом с Тарасовым появляется Бобров. Садится рядом.

Тарасов. – Вернулся.

Бобров. – Ага. Спекся Василий. А без него, какой ВВС. Я гляжу, у тебя и старички пашут. Вон как Сологубов пыхтит.

Тарасов. – Новую команду строю. Сева…. На будущее… Ты гениальный игрок. Мы все перед тобой…. Но я опоздания ликвидировал как класс и отношение у меня ко всем ровное.

Бобров. – Так значит. Ты игрок, я тренер.

Тарасов. – Именно так. Никак иначе.

На экране появляются кадры кинохроники, фотографии героев послевоенного хоккея. Боброва, Гурышева, Бабича и тд. Этот видео ряд оттеняет веселый джаз оркеста Утесова «Болельщик»

Конец 1-ой серии.


2-я серия.

ГЗК. В 1954 году сборная СССР впервые приняла участие в чемпионате мира по хоккею. Там, впервые в своей истории, она вышла на лед сражаться с канадцами.

Мальчишки.

Инт. Коммунальная квартира. Коридор. У репродуктора Сява, Боцман, Кот и Конопатый. Напряженно слушают, боясь пошевелиться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза