Изобретательная сваха

— Разумеется, — сухо произнес он, его рот скривился. — Почему я не подумал об этом?

— Для тебя это, конечно, ничего не значит, но для меня проблема: что делать остаток года? Эмили выберет обычную школу где-нибудь недалеко от дома, а мне придется существовать на свои сбережения, еле сводя концы с концами, пока смогу снова начать работу в пансионе.

— Если это только вопрос денег…

— Не только! Даже если ты предложишь мне полный годовой оклад, я не приму это! Ты недооцениваешь мое чувство собственного достоинства.

— Ты не думаешь, — строго спросил Николас, — что ореол может стать очень тяжелой ношей, даже если упражнять свою добродетель всего по пять минут в день?

— Ты ошибаешься, если думаешь, что следовать кое-каким принципам, это все равно, что носить нимб!

— Твои так называемые принципы молчали последние три недели! — съязвил он, и Ребекка вздрогнула, словно от удара.

Она поняла, что его мужская гордость задета, потому что у него отобрали то, что он хочет.

— Так или иначе, — нарушил молчание Ник, — ты заключила договор и должна известить меня за месяц о своем желании расторгнуть его.

— И ты намерен настаивать на этом? — спросила Ребекка скептически.

— Ты не бросишь Эмили в сложном положении ради своих интересов, — с холодным бешенством отозвался Николас.

— Я уверена, ты мог бы немедленно устроить ее в школу. Они должны быть доброжелательны к…

— Ни за что! Ты будешь работать до окончания срока уведомления.

— Но почему? — спросила она, взывая к его здравому смыслу. Почему ему хочется, чтобы она была рядом, когда их отношения закончились?

Она поняла это, когда они вернулись под мрачное небо Англии с ее моросящим дождем.

Как только они приземлились и миновали таможню, Николас тепло простился с Эмили, сказав, что должен поехать на работу и вернется только к обеду. Ребекке он лишь коротко кивнул на прощание. Как только его поглотила толпа, Эмили повернулась к Ребекке и спросила без обиняков:

— Что это с ним?

— Это множество народу! Я и забыла, как это утомительно! Вот что значит месяц в деревне.

Они стояли в очереди на такси, и Ребекка старательно изображала озабоченность.

— Вы не ответили на мой вопрос, — настаивала Эмили. — Почему папа в таком скверном настроении?

— Разве? Я не заметила. — Собственный голос показался ей фальшивым. Она никогда не могла бы стать актрисой.

— Заметили, — строго сказала Эмили. — Вы поссорились?

— Не глупи, Эмили, — твердо ответила Ребекка, медленно продвигаясь в застывшей от холода очереди.

— Я не глупая, и перестаньте обращаться со мной, как с ребенком.

Наконец-то, они втиснулись в такси, и, дав водителю адрес, Ребекка сжалась на сиденье, моля Бога, чтобы Эмили не продолжала свой допрос. Она могла бы отказаться отвечать на ее вопросы, но этим только укрепила бы девочку в ее подозрениях. Но не могла же она рассказать Эмили, как обстоят дела в действительности.

— То, что произошло между твоим отцом и мной, не так уж важно, — сказала она. — Главное, ты можешь вернуться к учебе в начале зимнего семестра.

— Ах, так все-таки что-то произошло между вами? Я так и знала! Все эти взгляды искоса и ежедневное сидение часами взаперти в этом романтичном маленьком домике!

У Ребекки глаза полезли на лоб:

— У тебя слишком богатое воображение.

— Ничего подобного, — сказала Эмили упрямо. — Я не слепая и не идиотка. А вот вы с папой действительно производите такое впечатление. — Положительно, она не собиралась замолкать, несмотря на предупреждающие строгие взгляды Ребекки.

Какой отец, такая и дочь!

— Эмили, я уже устала обсуждать это. Все это не имеет значения.

Слова Ребекки возымели некоторое действие.

Эмили на несколько секунд уставилась в окно, потом сделала несколько унылых замечаний о Лондоне.

— И сейчас между вами что-то произошло. А значит, мне опять будет плохо.

— Ты, — сказала Ребекка, не в состоянии скрыть улыбку, — маленький дьяволенок.

— Нет! — возразила Эмили, слегка порозовев. — Я только хочу знать, что происходит! Я уже взрослая. Я не беременна, но могла бы быть!

— Не вижу логики в подобном аргументе!

— Вы только пытаетесь отделаться от меня, меняя тему. Почему бы вам ни рассказать мне, что произошло? О том, как вы с папой весело проводили время. Вы думаете, я была бы шокирована этим? — Выражение лица у Эмили было при этом весьма самодовольное. — Почему вы отпираетесь?

— О, Господи! — сказала Ребекка утомленно. — Ты зря стараешься. Если тебе так интересно, то можешь расспросить отца.

— Например, о чем?

— Может, мы прекратим?

— Ну ладно! — Эмили небрежно пожала плечами и разгладила свою черную шерстяную юбку ладонью. Когда она вставала, размер юбки уменьшался до носового платка. Неудивительно, что Пьер готов был потерять голову рядом с ней.