Изольда

Наталья Зарецкая украдкой посмотрелась в зеркало, висящее на деревянной стене в холле ресторана, и расстроилась. Нежно-бирюзовый цвет ее изумительного нового платья невыгодно подчеркнул бледную кожу, которая теперь – в этом ракурсе или в этом освещении? – кажется не белоснежной, а больной и усталой! А ведь Наталья два часа провела перед зеркалом, накладывая тон и штришок за штришком выстраивая макияж, выполняя все правила и стараясь учесть все нюансы! И все-таки она не добилась нужного эффекта: из овального, в серебряной рамке зеркала на нее смотрит сорокалетняя измученная женщина в чудесном шифоновом платье… Каждый прожитый ею год виден как на ладони, и как же их много, этих безумных лет, никакой косметикой их не скроешь!..

Зябко поведя обнаженными плечами, Наталья достала из сумочки длинный шарф, украшенный золотыми нитями и кисточками, и перебросила его через руку. Прозрачная аквамариновая ткань приятно скользнула по коже, и женщина грустно улыбнулась своему отражению. Может быть, она уже не так хороша, как в молодости, но зато в те далекие дни Наталья не могла позволить себе таких нарядов!.. Все ее платьица и юбочки были скромными и простенькими, а если удавалось выцепить на распродаже какую-то модную вещь, то счастье казалось безмерным!.. Так что она не тоскует по своей молодости, вовсе нет. Ее вполне устраивает собственный возраст.

Отвернувшись от зеркала, Наталья сделала два шага по направлению к залу, но не выдержала и снова бросила взгляд на свое отражение. Невозможно. Это зеркало манит к себе, как темный омут, и хоть ей безумно не нравится то, что она в нем видит, она все же не может не смотреть… Скорей бы уж эта парочка вернулась из туалета, и Виктор тогда отвезет Наталью домой. Как же ей надоело все на свете, она хочет в свою светлую, спокойную комнату с просторным балконом, широкими окнами, милыми занавесками из брюссельского кружева и такими же салфеточками на тумбочке, туалетном столике и подоконниках!

Наталья прошлась по холлу, от двери в зал до зеркала и от него до коридорчика, ведущего в туалетные комнаты; мысленно она считала шаги, с удовольствием фиксируя каждый: раз, два, три… Ее замшевые сабо ударялись о деревянные плитки пола с приятным глухим стуком, напоминая звук костяшек, бьющихся друг о дружку. Наталья потянулась было за четками, но оставила затею: не хватало еще, чтобы муж увидел ее за этим занятием! А Виктор вот-вот вернется, он должен отвезти ее домой. Он обещал.

Странные гости Виктора вернулись и, смущенно переглядываясь, замерли у выхода, не решаясь покинуть ресторан и в то же время не зная, как вести себя в отсутствие хозяина. Наталья вздохнула. Ей бы тоже очень хотелось знать, куда подевался ее муж. Сказал – подождите, я быстро, нырнул в зал и пропал, оставив ее наедине с этими странными людьми явно не их круга. И что делать теперь? Ей совершенно не о чем говорить с этими представителями Нурлана или Нурислама, или как там его зовут, но стоять и молчать – неприлично!..

Вежливо улыбнувшись мужчинам, покорно стоящим в отдалении, Наталья попросила их подождать еще немного и быстрым шагом вошла в зал. Никакая сила больше не задержит ее в этом холодном и чужом помещении, ей тут плохо, она хочет домой! А значит, Наталья должна найти мужа и заставить его позаботиться о ней.

…Через пять минут проблема была решена: не глядя на жену, Виктор Зарецкий эффектно щелкнул пальцами, подзывая к себе сына, и приказал отвезти мачеху домой. Потом Малика усадила гостей в такси, а Арсений, еле слышно чертыхаясь, мрачно направился к своему «БМВ», на ходу дожевывая бутерброд. Ему явно никуда не хотелось ехать, но спорить с отцом он не мог. Или не хотел. Или боялся?.. Тот сидел за столом с прелестной блондинкой и заразительно смеялся над ее шутками, его рука то и дело ложилась на изящное запястье красотки, нежно и покровительственно сжимая его… Конечно, Арсений не мог смотреть на это и, уходя, зло хмурил брови и закусывал губу.

А Наталье было все равно. Она прекрасно знает своего мужа. Так вот просто – одним легким движением руки – Виктор решает любую проблему, не имеющую к нему никакого отношения; все, что его не интересует, он безжалостно отметает… Ну и пусть. У Натальи есть свой мир, и ей в нем хорошо, удобно и тепло!..

«Бумер», постепенно набрав скорость, мягко покатил к заветному коттеджу в Жуковке, рассекая колесами свежие лужи на дорогах и снова усеивая черные бока грязными брызгами. Арсений молча смотрел вперед, забыв о пассажирке на заднем сиденье, только мерный стук четок в пальцах мачехи изредка напоминал ему о том, что он не один.