Изольда Извицкая. Родовое проклятие

Интересна позиция по поводу постановки «Сорок первого» другого известного советского режиссера Григория Рошаля, который тоже активно выступил против съемок. Он опускался до крика, с хрипотой доказывая худсовету: «Молодой человек стоит перед пропастью, а вы толкаете его! Вы понимаете, что даже теоретически эту картину нельзя поставить, потому что если зритель увидит симпатичного поручика, то он простит Марютке, что она влюбилась в него, но не простит выстрела. Если же поручик будет отрицательным, то зритель не простит Марютке то, что она его, такого, полюбила… Одним словом, этот фильм сделать нельзя!» И, немного успокоившись, добавлял: «Вы что же думаете, молодой человек, что, кроме вас, никто не читал этого рассказа? Но сделать его нельзя! Вот когда работал Протазанов, тогда это было еще возможно…»

Между тем судьба картины висела на волоске даже после того, как ее все-таки разрешили снимать. Даже на завершающем этапе, когда уже угадывался будущий успех картины, кое-кто продолжал сомневаться и вставлять «палки» в колеса. Все тот же Колтунов послал на имя Пырьева такую записку: «Уважаемый Иван Александрович. Только что я посмотрел материал картины молодого режиссера Чухрая. Ставлю вас в известность, что под этой белогвардейской стряпней я не поставлю своего честного имени».

Безусловно, что все эти драматические коллизии вокруг фильма отрицательно влияли и на остальных участников съемок. Всю съемочную группу лихорадило, ведь судьба картины висела на волоске. Переживали и актеры. Больше остальных нервничала Извицкая. Во многом это объяснялось ее молодостью и отсутствием необходимого опыта, уверенностью в себе, ведь это была ее первая серьезная роль. К тому же съемки проходили в довольно сложных климатических условиях, в пустыне, и эти обстоятельства тоже отрицательно сказывались на молодой актрисе, послужив частым срывам. В такие минуты Извицкая впадала в уныние, подолгу плакала, убегая на берег Каспия. Работа простаивала, и тут ассистента режиссера осенило — он посоветовал Чухраю вызвать на съемки молодого мужа актрисы — Эдуарда Бредуна. Так и поступили, причем для артиста была специально придумана и эпизодическая роль — казака, чтобы он стал полноправным участником работы над фильмом. Дебютантка тут же успокоилась, пришла в себя и блестяще сыграла роль, передав не только удивительную цельность натуры своей героини, но и силу внезапно проснувшегося в ней чувства, весь трагизм неминуемой развязки. Бредун же неожиданно повел себя на съемках по-хамски — регулярно напивался, пытался поучать и даже оскорблял режиссера. Однажды в нетрезвом виде чуть не подрался с Чухраем, вот только не учел, что Григорий Наумович — бывший десантник… В общем Бредуна отправили обратно в Москву.

Непросто складывались отношения у Григория Чухрая и с оператором картины Сергеем Урусевским, на тот момент уже сложившимся и известным в кинематографических кругах мастером. Урусевский вместе с супругой, вторым режиссером Беллой Фридман, пытался захватить лидерство в работе над картиной. Руководить процессом, отодвинув Чухрая в сторону. Практически весь период работы над картиной продолжались конфликты, разборки, собрания и взаимные оскорбления. Дошло даже до того, что Чухрая на нервной почве сразил остеомиелит. В какой-то момент Урусевский стал подумывать и о том, чтобы покинуть картину. Однако, ради общего дела, все же смирил свои непомерные амбиции и нашел в себе силы закончить работу. Отчего картина, надо сказать, несказанно выиграла, а мир получил возможность наслаждаться этим великолепным произведением. Сегодня уже невозможно представить ее без потрясающих урусевских пейзажей, панорам и удивительно романтических и героических портретов героев.

И все же, как известно, фильм — творение коллективное. Все участники съемочной группы — от сценариста, режиссера, художника, актеров, гримеров и костюмеров — в той или иной степени сопричастны его успехам и неудачам. Сам Урусевский сравнивал творческий коллектив с оркестром, «в котором каждый инструмент в полную силу своего таланта ведет свою партию, сливающуюся в общем потоке, эмоционально воздействующем на зрителя».