Изолированный стаб

Ровный квадрат, вырытый бульдозером, который чёрным силуэтом нависал над нашим местом стоянки, а внизу, вполне себе ничего, жиденькая травка, уже обживающая глину и пыль дна ямы. Настя Лёня разместились у единственного входа, а Тотошка улёгся метрах в пяти дальше, практически полностью перегородив собой проход.

Самый огромный, кого мы встретили в подземельях, это был заражённый из большой кошки, которому голову Настя Лёня оторвали. С такой командой, как наша, мы готовы на равных рвать заражённых направо и налево, главное, не допускать таких оплошностей. Сила нашей группы превосходила потребности в разы, и это ещё без учёта пулек нео.

В этот вечер мы устроились у костра. Горели палки. В Стиксе и сигарета роскошь, а ночёвка у огня — это привилегия только таких отморозков, как наша банда, усиленная бродячими монстрами из квазисобаки и груды легированной стали. Разогревалась тушёнка для нас, и огромный ломоть мяса, выдранный из небольшого заражённого, которого походя придушил Тотошка, запекался на куске арматуры для пса. Небо над головой поднимало настроение.

— Святой Отец, скажите, что вы об этом всём думаете?

— А ты что думаешь?

— А почему вы с Королём Артуром мне на вопрос вопросом отвечать начали?

— Птху на тебя. С тобой и не так начнёшь. Говори давай.

— Церковь имеет своё мнение, но вначале хочет собрать информацию? Ну ладно, это уже традиция. Я думаю, Тотошка — это ваш рукопашный коллега, но не ваш конкретно и не Насти Лёни, а рукопашный коллега, скорее, Адольфа Штирлица с его двуручными клинками и подлыми кинжалами, сильный, хитрованский, с кучей подвывертов.

— Да, согласен.

— А ещё Святой Отец, вы видели, что произошло?

— Видел. И что? Давай вначале ты.

— Ха! Ну давайте. Тотошка, чтобы добраться до спорового мешка твари, прыгнул и принял удар на бронеплиты брюха. Заражённый открыл за счёт крена головы свой споровый мешок, и он туда ударил. Ну, это же не просто так, этому надо учиться. А вы знаете, что собаку можно натаскать на кусать руку, кусать ногу, кусать шею, но как натаскать собаку использовать вес тела противника, я не знаю. И не слышал об этом даже приблизительно.

— Да, согласен.

— Я вот о чём думаю. Собака, она всегда на инстинктах будет защищать брюхо. Какие бы там защиты ни стояли, это у неё в голове самое уязвимое место. Я всего одно животное знаю, которое даст возможность в пресс пробить, чтобы противник подставился, а в ответ ему связку в голову провести.

— Вот именно об этом я и думаю. Не прост наш Тотошка. И как бы он во много раз больше ни был непрост, чем мы об этом думаем.

— Батюшка Айболит, я сейчас твоими словами отвечу. Да, согласен. Ну что церковники, пошли ребёнка пытать?

— Птьху на тебя. Пошли.

Перебрались поближе к проходу, где расположились Голодная Настенька и её родители, а затем пристали к девочке с расспросами:

— Голодная Настенька, хорошее ты имя ему придумала.

— А я не придумала, это он сам сказал, что он Тотошка, и когда мы шли долго-долго по переходам, он мне всё время сказки рассказывал.

— И какие тебе сказки рассказывал?

— Разные сказки рассказывал. Он очень любит «Волшебник Изумрудного города» рассказывать.

Ха! Я так и думал. Очередная девочковая фантазия из разряда, как она элитных элитников прогоняла. Хотя в принципе нормально. Вон, у нас дети за неимением собак и кошек в городских квартирах придумывают себе воображаемых друзей. Где они у них только не обитают. Их можно найти в шкафах, в носках или ящичках из-под канцелярии. А тут есть настоящий друг, почти два метра в холке и тонн пять веса с бронёй, само собой наделить его свойством поболтать, тем более рассказать знакомую тебе сказку и поиграть вместе. Очень даже неплохая альтернатива домашнему пёсику.

Голодная Настенька и банда исследователей в составе меня и Святого Отца потихонечку переместились ко входу, где нас радостно встретил наш собак, виляющий хвостом и явно подлавливающий момент лизнуть послюнявей.

— Он мне правда рассказывает. Много разных историй. Вот правда! — продолжала говорить девочка.

На меня Тотошка подозрительно покосился. Если сейчас не попробую, то себе этого не прощу.

Хватаю псину за бронированную морду и практически ору в пасть:

— Я знаю! Ты говоришь! Кто тебя научил? Она нам всё рассказала!

Меня очень ловко и слюняво лизнули. Я пытался придержать морду и ещё раз крикнул.

— Она нам всё рассказала! Говори, кто тебя послал? Где твой дом!

Меня попытались лизнуть ещё раз, но я увернулся. Язык у пса соответствующего размера, лицо, ухо и полкуртки и так в слюнях. Тотошка заметил на земле козявку и, потеряв интерес ко мне, занялся ей. Моих потуг удержать морду попросту не заметили. Насекомое, растопырив ножки и крылья, пыталось убежать от своего обидчика, а пёс аккуратно когтем трогал её. Букашка хотела укусить, тогда коготь отдёргивали, чтобы снова тронуть и раздразнить козявку.

Я ещё раз попробовал повернуть морду. Фактор неожиданности, конечно, утерян. Букашку очень ловко зафиксировали когтем, чтобы она не сбежала, и попытались меня лизнуть в очередной раз.