Изощренное убийство

— Мне все равно, где лечить пациентов, если это будет происходить в тишине и покое, при определенной доле терпения, без излишних формальностей и накрахмаленного белья. В таком психиатрическом отделении при неспециализированной больнице дела могут пойти прекрасно, если руководство учреждения будет понимать наши потребности в отношении персонала и условий работы. Я слишком устал, чтобы сражаться. — Он взглянул на главного врача. — Вообще-то я уже почти принял решение не участвовать в конкурсе на замещение этой должности. Я даже звонил вам в кабинет вчера вечером из служебного помещения медперсонала, чтобы узнать, не могли бы мы поговорить об этом после работы.

— Правда? В котором часу?

— Приблизительно в шесть двадцать или шесть двадцать пять. Никто не ответил. А позднее, естественно, наши мысли заняли совсем другие проблемы.

Главный врач задумался.

— Должно быть, я был в библиотеке. И я очень рад, что так получилось, если это означает, что у вас было время передумать. Надеюсь, вы все-таки передумаете, Джеймс.

Он выключил свет, и они вместе спустились по лестнице. Остановившись у нижней ступеньки, доктор Этридж повернулся к Бейгли и произнес:

— Так вы говорите, было примерно шесть двадцать, когда вы звонили? Это интересно, в самом деле весьма интересно.

— Что-то около того, я полагаю.

С раздражением и удивлением доктор Бейгли осознал, что именно он, а не главный врач разговаривал так, словно чувствовал себя виноватым или смущенным. Его охватило сильное желание покинуть клинику, вырваться из-под изучающего взгляда голубых глаз, которым доктор Этридж так легко смог поставить его в невыгодное положение. Но оставалось кое-что еще, что нужно было сказать. У двери доктор Бейгли остановился и посмотрел в лицо главному врачу. Как ни старался он изобразить безразличие, его реплика прозвучала неестественно и даже немного воинственно:

— Меня мучает вопрос, следует ли нам предпринять что-то в отношении сестры Болем.

— В каком смысле? — мягко спросил главный врач. Не получив ответа, он продолжил: — Все сотрудники знают, что могут попросить меня о встрече в любое время. Но я не призываю никого к исповеди. Происходит расследование убийства, Джеймс, и веду его не я. Отнюдь не я. Думаю, вам лучше было бы занять такую же позицию. Спокойной ночи.

Глава 6

Ранним утром в понедельник, в годовщину смерти жены, Дэлглиш зашел в маленькую католическую церковь за Стрэндом поставить свечку. Его жена была католичкой. Он не разделял ее религиозных взглядов, и она умерла, прежде чем он начал понимать, что это значило для нее и насколько сильно фундаментальная разница в воззрениях могла повлиять на их брак. Первую свечу он поставил в день ее смерти, испытав потребность как-то формально обозначить невыносимое горе, и, вероятно, выразить детскую надежду на то, что это упокоит ее душу. Сегодня он зажигал уже четырнадцатую свечку. Это таинство его уединенной и сокрытой от посторонних глаз жизни было для него не суеверным или благочестивым поступком, а привычкой, от которой он не смог бы отказаться, даже если бы захотел. Жена снилась ему очень редко, но ее образ всегда был необыкновенно четким; проснувшись, однако, он не мог точно вспомнить ее лицо. Дэлглиш бросил монету в щель и поднес фитилек свечи к умирающему пламени влажного огарка. Фитиль мгновенно занялся, и свеча разгорелась сильно и ярко. Для него всегда было важно, чтобы фитиль быстро загорался. Он на мгновение задержал взгляд на пламени свечи, не чувствуя ничего, даже злости. Потом он отвернулся и пошел прочь.

Церковь была почти пуста, но Дэлглишу казалось, что здесь царит атмосфера бурной и молчаливой деятельности, которую он ощущал, но к которой не мог приобщиться. Направляясь к двери, он узнал женщину в красном пальто с темно-зеленым шарфом, покрывавшим голову. Женщина остановилась, чтобы обмакнуть пальцы в купель с водой. Это была Фредерика Саксон, старший психолог клиники Стина. Они вместе дошли до последней двери, и Дэлглиш с силой распахнул ее перед Фредерикой, преодолевая внезапный порыв осеннего ветра. Она улыбнулась ему приветливо и без смущения:

— Привет. Я не видела вас здесь раньше.

— Я прихожу только раз в год, — объяснил Дэлглиш.

Он не стал вдаваться в подробности, а Фредерика не задавала вопросов. Она лишь сказала:

— Я хотела встретиться с вами. Думаю, вам следует кое-что узнать. Вы сейчас не на службе? Если нет, то не могли бы вы поступить неподобающим образом и согласиться поговорить с подозреваемой не в официальном учреждении, а в кофейне? Я предпочла бы не приходить к вам в участок, а организовать встречу в клинике будет нелегко. Мне в любом случае нужно выпить кофе. Я замерзла.

— Есть тут одно место за углом, — сказал Дэлглиш. — Там подают более или менее сносный кофе.